Центральная Азия: От века империй до наших дней

Миллионы обычных ветеранов вернулись домой с новым восприятием мира и самих себя. Они повидали мир, побывав за тысячи километров от своих деревень, подружились с товарищами со всего Советского Союза и выучили русский язык. Некоторые из них взяли русские прозвища или женились на русских женщинах{248}. Но все они вернулись домой с ощущением, что они – граждане советской страны, часть чего-то большего. До конца советского периода Великая Отечественная война служила скрепой всего советского патриотизма, объединившего разные нации. Общие жертвы и общая борьба сделали жителей Центральной Азии полноценными советскими гражданами. Участие в войне переживалось как индивидуальный жизненный опыт и стало наиболее распространенным образом в советском дискурсе на тему общего гражданства жителей Центральной Азии. Вплоть до распада СССР служба родине и самопожертвование на войне оставались главной формой общесоветской идентичности для многонационального населения страны. В Центральной Азии этот троп вошел в тысячи романов, фильмов и пьес. Ветераны Центральной Азии носили свои медали столь же гордо, как и все остальные советские граждане. Великая Отечественная война превратила жителей Центральной Азии в советских людей.

Однако победа в войне – это не только триумф боевого духа. Она далась очень недешево – ценой огромных страданий народа. Как только немцев отбросили назад, Советское государство обратило свой гнев на тех, кого обвиняло в сотрудничестве с фашистами. Обвинение было коллективным: в измене социалистической родине обвинялись не отдельные лица, а целые национальные группы, и наказание применялось соответственно. Все население обвиняемых республик подвергалось депортации, а сами республики – расформированию. Жертвами депортаций стали представители нескольких национальностей Северного Кавказа (чеченцы, ингуши, карачаевцы, балкарцы, турки-месхетинцы и калмыки), а также крымские татары. Современные государства часто прибегают к депортации и принудительному перемещению населения как к инструменту создания более совершенной политической системы. С помощью депортаций они исключают из государства вредные элементы и, привлекая тех к полезному труду, дают им шанс на искупление. Советы с самого начала прибегали к этому методу, однако многие депортации 1920-х годов оправдывались классовой враждой (большую группу депортированных во время коллективизации составляли так называемые кулаки). К 1930-м годам эта логика обрела национальный аспект, и депортировались уже национальные, а не социальные группы. В 1937 году почти 172 000 советских корейцев насильственно вывезли с Дальнего Востока и переселили в Центральную Азию. В первые недели войны всех поволжских немцев, потомков фермеров, приглашенных в XVIII веке Екатериной Великой в качестве поселенцев, депортировали вглубь Советского Союза. После поражения Германии переселения продолжились. Центральная Азия послужила для этого этапа основным полигоном. Жертвами депортаций 1943–1944 годов стали более миллиона человек. Людей выгоняли из их жилищ жестоко, в спешке, давали им всего несколько часов на сборы, а затем сажали в поезда для перевозки скота и отправляли на восток. В пути погибло огромное количество людей, как и в первый год после депортации. Оказавшись в Центральной Азии, они не встречали особого сочувствия со стороны принимающих обществ, несмотря на то что тоже были мусульманами тюркского происхождения. Депортированные становились лишними ртами, которые нужно было кормить, а кроме того, их воспринимали как предателей. Узбекские сельчане ворчали, что, пойдя на жертвы ради войны, они теперь вынуждены жить бок о бок с врагами государства. Если узбек жаловался, что таких «предателей» надо «отправлять не в такое хорошее место, как Узбекистан, а по крайней мере в Сибирь за их преступления против Родины»{249}, он говорил как советский патриот. Как ни странно, депортации лишь усилили в жителях Центральной Азии отождествление с Советским государством.