Центральная Азия: От века империй до наших дней

Воодушевление, вызванное идеей революции в колониальном мире, было ощутимым, и исходило оно от самих народов Востока. Большевики пытались обуздать это чувство, но им редко удавалось его контролировать. У потенциальных революционеров по-прежнему были собственные представления о революции. Большевики такими идеологическими расхождениями были недовольны, но не только это вызывало у них опасения. Надежды на экспорт революции всегда сосуществовали с необходимостью обеспечивать безопасность зарождающегося Советского государства, и вскоре эта вторая потребность взяла верх. С момента своего основания Советское государство было объектом жесткой критики со стороны Антанты, которая вмешалась в Гражданскую войну в России и ввела против нового режима экономическое эмбарго. В марте 1921 года Великобритания согласилась подписать торговое соглашение с советским правительством о прекращении блокады. Одним из условий, выдвинутых англичанами, было то, что «российское Советское правительство [воздержится] от любых попыток военными, дипломатическими или любыми другими действиями или пропагандой поощрять какие бы то ни было враждебные действия народов Азии против британских интересов или Британской империи, особенно в Индии и в Независимом государстве Афганистан»{131}. Советы расформировали индийскую военную школу в Ташкенте и отправили индийских революционеров учиться в Москву в недавно открытый Коммунистический университет трудящихся Востока. Туркам и иранцам тоже пришлось отказаться от своих планов. Идея разжигания революции в колониальном мире не исчезла, однако теперь она не была сосредоточена в Центральной Азии.

Тем не менее в регионе оставалось еще предостаточно революционных движений. В 1920 году военный авантюризм советских войск в сочетании с воодушевлением местных групп населения идеями революции привели к созданию трех революционных республик в Центральной Азии и вокруг нее. В феврале только что прибывшие части Красной армии оккупировали Хивинское ханство и создали на его территории народную республику. (У термина «народная республика» будет еще долгая история в XX веке. Хива стала одной из первых таких республик.) Ханство страдало от внутренних распрей с 1916 года по причинам, не связанным напрямую ни с восстанием 1916 года, ни с русской революцией. В этом беспорядке части Красной армии воспользовались возможностью свергнуть хана. В июне большевики с Кавказа провозгласили советскую республику в Гиляне на севере Ирана, где с 1915 года бушевал местный мятеж. Повстанцы под предводительством Мирзы Кучек-хана боролись за земельную реформу и прекращение коррупции в центральном правительстве Ирана. После русской революции их взгляды радикализовались, и они установили связи с советскими представителями на Кавказе, которые с удовольствием явились в Гилян в компании иранских изгнанников и основали Гилянскую Советскую Социалистическую Республику. Москва не разделяла восторгов местных революционеров от этой авантюры и в феврале 1921 года, подписав договор о дружбе с центральным правительством Ирана, отказалась от этого проекта. Однако даже столь недолгое существование республики доказывало, что идея революции обладала привлекательностью и за пределами Советского государства.

Наконец, в конце августа 1920 года войска Красной армии под командованием Михаила Фрунзе вторглись в Бухару, свергли эмира и создали Бухарскую Народную Советскую Республику (рис. 10.1). С момента падения монархии в феврале 1917 года эмир стремился стать как можно независимее от России и держаться подальше и от реформ, и от революции. Он преследовал бухарских джадидов в изгнании в советском Туркестане, где их взгляды становились все радикальнее. Младобухарцы, как стали называть себя бухарские джадиды, рассматривали теперь революцию сквозь призму нации. По их мнению, спасение Бухары заключалось в том, чтобы избавиться от деспотичного и вероломного эмира и основать республику. Советы опасались, что прямая аннексия вызовет раздражение Великобритании, и при этом испытывали сильные сомнения в своей способности самостоятельно управлять этим государством. Поэтому они создали другую народную республику, на этот раз возглавляемую молодыми бухарцами. Падение эмирата ознаменовало конец традиции центральноазиатской государственности: Бухара была последним центральноазиатским государством коренных народов.

Рис. 10.1. Третий съезд Бухарской Народной Советской Республики, август 1921 года. На знамени слева – приветствие Коминтерну и Бухарской коммунистической партии, а на знамени справа прославляется нация (хальк) и родина (ватан). На фотографии сидят Абдурауф Фитрат (крайний слева), Файзулла Ходжаев (в центре) и Усман Ходжа (второй справа). Фотографию любезно предоставил Тимур Ходжа оглу