Центральный банк РФ как мегарегулятор финансового рынка

Говоря о связанном с пруденцией и непруденциальном (который, наконец, официально признан мегарегулятором в качестве «поведенческого») надзоре, необходимо вернуться к вопросу о саморегулировании. Там, где его нет (а мы знаем, где его нет), подобный надзор не имеет особого юридического оформления, осуществляется в первую очередь через Службу по защите прав потребителей и обеспечению доступности финансовых услуг Банка России, но хорошо и то, что он осуществляется, пускай, и просто через прием жалоб и использование предоставленных надзорным Департаментам ЦБ мер воздействия – как мы помним, с непруденциальным регулированием дела обстоят и того хуже. Там, где СРО есть, мегарегулятор наделяет их правом (и обязанностью – полномочием в его чистом административном смысле) проведения внутреннего контроля, в том числе за отчетностью, путем получения соответствующих документов от своих членов и плановых и внеплановых проверок соблюдения всех внутренних документов саморегулируемой организации – как стандартов добросовестного ведения бизнеса, так и проведения отдельных операций. СРО имеют достаточно существенную автономию и передают полученную информацию Центробанку только в случае соответствующих требований, вправе применять по результатам проверок значимые меры принуждения. Кажется, что подобное делегирование квазипруденциального и непруденциального надзора не слишком соответствуют нашим национальным особенностям, но достаточно сказать, что не существует малых и средних объединений финансовых организаций (то есть речь идет не о свободных ассоциациях в гражданском обществе), они должны объединять не менее 26% всех участников соответствующего рынка, соответственно, мегарегулятор имеет крепкую взаимосвязь с каждой СРО, достаточно часто осуществляя надзор через них как бы longa manu. Другое дело, что никакой существенной компенсации бизнесменам-финансистам за это не предоставляется286.

«Перекладывание» обязанностей ярко проявляется и в валютном контроле – на банки как на его агенты в соответствии со 181-ой Инструкцией возложена обязанность постоянно вести ведомости контроля со всеми подтверждающими документами и учет всех проводимых операций, в то время как ЦБ лишь «настраивает» их контроль, выбирая, когда они должны проверить максимальное количество фактов о зарубежном контракте и сразу же передать информацию о предполагаемом нарушении в Банк и ФНС, а когда можно произвести упрощенный учет (экспортеры) или же вовсе минимальный набор контрольный действий (контракт на сумму менее 6 млн рублей для экспортера и 3 млн – для импортера)287. Сам же мегарегулятор, конечно, контролирует осуществление валютных операций финансовыми организациями288, но для него это больше вопрос пруденциального надзора, так как пруденциальные регулятивы просто не позволяют осуществлять рисковые сделки с валютой. В результате, когда дело доходит до обычных экспортеров, импортеров и иных участников валютного рынка, то им он знаком прежде всего как регулятор, заставляющий осуществлять все расчеты через один уполномоченный банк, а не как контролер, который осуществляет не только наблюдение, но и проверку их деятельности – здесь карт-бланш у налоговых органов.

Аналогичная ситуация и на рынке драгоценных металлов, но связана она с общей слабостью полномочий Центробанка в этой сфере. Правила отчетности установлены Минфином, информация от аффинажных организаций идет ему, оно же контролирует соблюдение установленных Правительством РФ правил клеймения драгметаллов, правил ПОД/ФТ при их обращении и ведет интегрированную информационную систему их учета289. ЦБ же… закупает драгметаллы для золотовалютных резервов, соответственно, проверяя их качество, и через пруденцию контролирует соответствующие операции кредитных организаций290. Налицо все то же противоречие между полномочиями главного казначея правительства и банка банков.