Церковный суд на Руси XI–XIV веков. Исторический и правовой аспекты

В-третьих, митрополит Петр оказался первым главой русской церковной организации, оказавшимся под судом. Правда, необходимо признать, что ни о времени (годе) созыва Собора, ни о точном числе его участников, ни об их именах, кроме отдельных лиц, источники не сообщают. С. Ю. Тарабрин, посвятивший этому Собору специальное исследование, вполне наглядно показал то, как много неясного вокруг этого Собора и его участников[304]. Умалчивают источники и о прениях, донеся лишь упрек митрополита Петра в адрес своего обвинителя. Наконец, ничего неизвестно о принятых решениях. Ясно лишь то, что этот Собор стал одним из первых открытых конфликтов, связанных с обострением противоречий между новыми формирующимися политическими центрами Руси Тверью и Москвой. Правда, большинство исследователей небезосновательно полагают, что противостояние стало результатом раздражения, какое испытывал к Петру тверской князь Михаил Ярославич.

После смерти митрополита Максима великий князь Владимирский, Михаил Тверской, намеревался возвести на митрополичью кафедру своего претендента, Геронтия, посланного с этой целью в Константинополь. Однако одновременно с Михаилом своего кандидата, Петра, игумена Ратенского монастыря, выдвинул Галицкий князь Юрий Львович. В результате выбор патриарха Афанасия был сделан в пользу Петра. Принятое решение, скорее всего, объяснялось не только тем, что волынский игумен снискал симпатии первоиерарха, но и тем, что южнорусское происхождение Петра в полной мере отвечало намерениям патриарха восстановить единство Киевской митрополии с центром в Киеве, где после хиротонии Петр сначала и сел[305]. Вероятно, этому не противился и Юрий Львович. Однако в Твери иначе оценили произошедшее. В произошедшем увидели оскорбление великого князя. В результате, вскоре после возвращения на Русь против Петра выступил Тверской епископ, обратившийся к патриарху с официальным обвинением нового митрополита в симонии. Об актуальности этой проблемы говорят два примечательных письменных памятника, приходящихся на время святительства Петра. Прежде всего, это «Послание Нифонта, патриарха Константинопольского, к великому князю Михаилу всея Руси»[306] и, во-вторых, «Написание Акиндина, мниха лавры Святой Богородицы, к великому князю Михаилу о поставляющих мзды ради»[307]. Все они касаются одной проблемы – постоянным платам за рукоположения и непрекращающимся поборам в пользу первенствующей кафедры.

Судя по всему, обвинения Андрея в адрес Петра были небезосновательны. Однако поступок тверского епископа, его жалоба патриарху на митрополита была морально осуждена современниками, о чем говорит сам дух агиографических известий, повествующих о тех событиях. Между тем, вселенский иерарх отнесся к поступившей к нему информации со всей серьезностью, что имело на Руси беспрецедентный характер. К принятию мер архиепископа Константинополя могло обязывать то, что послание епископа Андрея, скорее всего, отражало мнение не только епархиального архиерея, но и великого князя, каковым на тот момент являлся Михаил Тверской.

При всем немногословии источников можно заключить, что описанная в «Житии» Петра последовательность событий и принимавшихся решений в полной мере соответствовала каноническим нормам Церкви.