Цивилизация рассказчиков: как истории становятся Историей

Раньше крестьяне каждый год оставляли под паром половину своей земли, чтобы дать почве отдохнуть и восстановиться. Но в какой-то момент они обнаружили, что почва вполне сохраняет плодородие, если давать ей отдыхать раз в три года. Так крестьяне начали ежегодно засаживать две трети своей земли вместо половины. Арифметика здесь проста: внезапно – без лишних усилий и инвестиций – они получили на целых 20 процентов больше земли, с которой можно было собрать урожай!

Больше земли для обработки, больше вспаханной земли за меньшее время – что все это значит? А это значит, что у людей появилось больше еды и больше свободного времени. Теперь крестьяне могли производить больше продуктов ручного труда для повседневного пользования – тканей, одежды, горшков, посуды и много чего другого. Излишки они везли к ближайшему перекрестку дорог, где в определенные дни их можно было обменять на другие полезные вещи у крестьян из соседних деревень.

Эти рынки на перекрестках процветали, и вскоре многие из них стали постоянными. В последующие века какие-то из них превратились в узловые торговые центры, вокруг которых в конце концов выросли города. Некоторые такие города начали проводить сезонные ярмарки, привлекавшие множество торговцев. Большинство из них были местными жителями, но постепенно на ярмарки начали съезжаться и купцы из более отдаленных мест. Благодаря тому что в одно время в одном месте собиралось большое количество торговцев с разными товарами, за несколько ярмарочных недель заключалось огромное количество все более сложных сделок. Торговец мог привезти повозку льняной ткани, обменять часть ее на соль, затем часть соли на несколько мечей и мешков ячменя, причем в ходе этого процесса физические товары не перемещались от одного владельца к другому. Поскольку все участники находились здесь же, им нужно было только вести учет своих договоренностей. По окончании ярмарки торговцы сверяли свои записи и производили итоговые расчеты по своим сделкам, наконец-то обмениваясь товарами. Человек, привезший на ярмарку телегу одежды, мог уехать с нее с телегой зерна, хотя в ходе ярмарки он менял одежду на обувь, обувь на шапки и бог знает на что еще.

В конце концов ярмарки стали таким местом, куда торговцы приезжали не с реальными товарами, а с обещаниями: если вы сегодня поставите мне телегу удобрений, я поставлю вам десять телег ячменя через шесть месяцев. Такие договоренности, когда одна сторона обещала другой продать или приобрести определенное количество еще не существующего товара по заранее согласованной цене в определенное время, позволяли обеим сторонам обеспечить финансово предсказуемое будущее для своего бизнеса, что, в свою очередь, стимулировало развитие предпринимательства, потому что оно всегда больше ориентировано на завтра, чем на сегодня.

К XI в. викинги почти прекратили набеги и начали смешиваться с европейским миром. Огромные запасы золота и серебра, накопленные ими за годы разграбления монастырей и замков, стали возвращаться в европейскую систему денежного обращения. Между тем их русские кузены на востоке перенаправляли в Европу потоки серебра из исламского мира. Твердая валюта была лучшей смазкой для торгового механизма. Коммерция способствовала росту производства. Европейская экономика набирала обороты.

В прежние времена, когда практически все европейцы находились в крепостной зависимости от феодалов, их жизнь была трудной, но, по крайней мере, все они имели крышу над головой, работу и место в своей социальной группе, в своем маленьком мире – это придавало их жизни структуру и смысл. С ростом производительности труда, когда для создания еды, необходимой, чтобы прокормить все общество, требовалось все меньше рук, часть людей неизбежно стала лишней рабочей силой; проще говоря, они лишились работы. Более того, некоторые феодалы обнаружили, что гораздо дешевле нанимать рабочих в начале каждого сезона и увольнять в конце, когда вся работа выполнена, чем содержать бесплатных крепостных круглый год.

Таким образом, по мере роста производительности труда в Европе увеличивалось количество так называемых перемещенных лиц. Бездомные нищие бродили по дорогам, спали под открытым небом и умирали там же, никому не известные и ненужные. Некоторые объединялись в банды, охотились в принадлежащих феодалам лесах и грабили путников на дорогах. Вспомните истории о Робин Гуде и его шайке «веселых молодцев», только не заблуждайтесь насчет слова «веселые». Даже оседлые люди не были застрахованы от нищеты и от нищенской сумы.