Цвет жизни

Летят перелётные птицы
В осенней дали голубой,
Летят они в жаркие страны,
А я остаюся с тобой…

Шура так вдохновенно пел, что ребята, удившие с плота рыбу, удивлённо обернулись в его сторону. Что это, дескать, с пацаном случилось? Шура смутился и, не закончив песни, поскакал по брёвнам к берегу.

– Полетел в жаркие страны! – бросил вслед ему один из рыбаков.

Когда Шура жил в Терновке, оттуда в Чкалов уехал в суворовское училище один мальчик. Он был круглым сиротой, как и Шура. Выходит, и Шуру должны принять! Ведь его отец имел немало наград. В одном из своих приказов товарищ Сталин объявил благодарность Шуриному отцу. У тёти Веры хранится газета, в которой об этом написано. Там же напечатана и большая статья про майора Новикова. В ней говорится, как он храбро и стойко отражал атаки гитлеровцев под Сталинградом.

Такую газету только покажи – в любое суворовское училище примут.

Шура размечтался. Как он раньше не подумал об этом! Надо только разузнать, как ехать в Чкалов.

Шура подошёл к пристани. У билетной кассы он увидел большую, красиво разрисованную карту Волги. Город Чкалов оказался совсем недалеко от Сталинграда. Стоило только немного проехать по Волге вверх, потом пересесть на поезд – и Чкалов!

На пароходе Шура уже ездил с тётей Верой. Когда на пристанях он сходил на берег и возвращался обратно на пароход, никто у него билета не спрашивал. Так что на пароходе он может уехать куда угодно. А поездом ехать ещё проще: скажет, что едет в суворовское училище, и сразу же проводник посадит в вагон. Главное – это надо быть смелым и решительным. Тётя Вера всегда говорила, что таким смелым и решительным был его отец, поэтому он и заслужил так много наград.

Шура узнал, что пароход отходит в верховье в двенадцать ночи. Сегодня тётя Вера уходит на работу во вторую смену и вернётся не раньше часу ночи. А к тому времени он уедет уже далеко.

Шура возвратился домой после полудня. Около двери подвала, под кирпичом, он нашёл ключ. Открыл дверь. На столе стояли кастрюля и тарелка с обедом, приготовленным тётей Верой для Шуры. Грустно стало мальчику.

Надо было собираться в дорогу. Шура разрезал хлеб пополам. Одну половинку взял себе, другую оставил тёте Вере. Так же разделил и куски сахара. Взял себе копчёного леща поменьше, а покрупнее – тёте Вере. В солдатский котелок положил картошки. Кто ж знает, какова будет дорога? Может, еще придётся где-нибудь развести костер и сварить картошку.

Продукты Шура уложил в сумку и портфель. Собрал и книги.

Теперь надо было достать газету со статьёй, в которой рассказывается о подвигах отца. Эта газета лежала у тёти в чемодане.

Шура старался убедить себя, что тёте Вере эта газета совсем не нужна. В крайнем случае, он только покажет её в училище и сразу же возвратит тёте Вере по почте.

Шура открыл чемодан и нашёл газету. Тут лежал еще какой-то бумажный свёрток. Развернул, а там – пачка двадцатипятирублевок. Может, тут было пятьсот рублей, а может, и вся тысяча. Шура не стал считать. Только подумал, не взять ли одну бумажку? В дороге она, конечно, пригодилась бы. Если бы тётя Вера провожала его, так она и сотню не пожалела бы. Это уж он знал точно.

Подумав, Шура завернул обратно деньги и положил их на прежнее место. Нельзя брать без разрешения. Какой же он после этого будет суворовец? А без денег ехать даже лучше! С деньгами-то каждый доедет, а вот без денег – это посложнее. Тут надо уметь да уметь, доказывал себе Шура. Лучше он возьмёт ещё одного копчёного леща. Нет, правильнее будет, если он поменяет лещей, себе возьмёт того, что побольше, а тёте Вере оставит поменьше. Но, рассудив, Шура и этого не стал делать. Разве это хорошо: тётя большая, а леща он оставит ей маленького. Да каждый скажет, что это неправильно!

Поступив правильно, Шура, успокоился. А в это время кто-то постучал в дверь. Шура вздрогнул и, забыв закрыть чемодан, бросился в угол. Стук повторился. Широко раскрытыми глазами глядел мальчик на дверь.

– Дома есть кто? – раздался за дверью голос Марии Андреевны.

Сердце Шуры тревожно забилось. Он догадался, зачем пришла Мария Андреевна. Она хочет узнать, почему он не был в школе. Открыть дверь Шура не решился. Учительница ещё раз постучала, и послышались её удаляющиеся шаги.

Шура облегчённо вздохнул. Быстро закрыл чемодан и задвинул его под койку. Задумался: если сейчас пойти на пристань, то его могут увидеть ребята. Начнут расспрашивать, куда это он собрался, поднимут тревогу…

Не успел Шура как следует всё обдумать, как за дверью снова послышались шаги. На этот раз стучали ребята.

– Да нет никого дома! – раздался чей-то голос.

– Куда же он мог пропасть? – возразил Юра.

– А может, спит? – спросил Востриков.

– Погляди в окно! – скомандовал кому-то Юра.

Шура метнулся по подвалу. Куда бы спрятаться? Бросился под койку. Немного погодя, Лёва Горкин докладывал ребятам:

– Никого нет. Портфель на столе лежит, а самого нет…