Цветок Эридана (СИ)

- Алые листья застлали Вам уши, сир Альфред? - едко сказала королева.

Стелла ещё больше струхнула, но поскольку на кону была её репутация, торопливо шагнула вперёд, прокашлялась и изрекла:

- Да, Ваше Величество. Я буду петь.

- Просим, просим! - король Пирании снисходительно оглядел певунью и несколько раз хлопнул в ладоши. Несколько вельмож повторили за ним, и в зале сделалось шумно.

- Что изволит исполнить мадемуазель? - с поклоном осведомился церемониймейстер.

- Ария a Male из миниатюры "Орландо", - дрожащим голосом объявила Стелла. Сир Альфред изобразил покровительственную улыбку, а лицо Эвтектики Монро немного вытянулось, но красавица тут же совладала с собой и приняла вид тонкого ценителя. Нежно, грустно запели скрипки, им вторила большая арфа. Стелла глубоко вздохнула и приняла чинную позу. После первой же фразы зал примолк: фрейлина обладала на редкость выразительным контральто, и хотя вся песня состояла из двух фраз, Стелла умудрилась растянуть их на целых пять минут.

- Прелестно! - жеманно прошептала Яшма Монро.

- Она пришёптывала, - повела плечиком Эвтектика.

- Милая, не будьте придирчивы, - бросила королева Архипелага. - В этом месте так и положено. Или, mon Dieu, Вы не знакомы с произведением?

- Я каждые выходные посещаю оперу, сударыня.

- Весьма сомнительно, что на вашем Дайме есть хоть один приличный театр, - пренебрежительно отозвалась мадам. Красавица попыталась улыбнуться и что-то сказать, но в этот миг Яшма Монро повернулась к одной из своих фрейлин и потребовала напитков.

Стелла была награждена бурными аплодисментами и с достоинством удалилась на место. Пока все обсуждали исполнение, к церемониймейстеру подошло несколько пажей и слуг с записками, в которых говорилось, что участники желали бы отменить своё выступление. Лорд вычеркнул их из списка и начал вызывать оставшихся, но конкурсанты словно испарились.

- Господа, - упавшим голосом сказал лорд Барнетт, - раз никто более не желает выступить, наш конкурс подошёл к концу.

Раздался грохот отодвигаемых стульев, и вперёд вышла четвёрка республиканцев. Под негодующие возгласы гостей Ливери Шен заявил:

- Эй, заканчивать ещё рано. Несите гитары, ребята! Нам тут поднадоели всякие балладки, и мы решили сыграть реальную вещь. Песня о гамельнском крысолове.

- Господа, а почему бы вам не вернуться на место. КОНКУРС ОКОНЧЕН, - высокомерно сказал король Альфред, подавая знак стражникам.

- С чего это вдруг? Эй, нас опять ущемляют! - возмутился Алекс.

- Вы бескультурные неучи, которым здесь не место! - прикрикнул король: молодняк с Острова Свободы неимоверно раздражал его августейшую особу. - Выведите их!

- Ваше Величество, - ледяным тоном вмешалась Ева-Мария. - Не почтите за труд помолчать: все решения касательно выведения гостей из зала принимаем только мы и никто иной.

- То есть как это так?! - набычился оскорблённый король.

- Да-да, пусть поют, я разрешаю, - донеслось со стороны Лотара, и он подмигнул республиканцам.

Альфред побагровел и сел на место. Шен взял гитару, его приятели расселись прямо на полу. Четвёрка дружно грянула: "Ла-ла-лай!"

Все знали историю о крысолове, который с помощью волшебной флейты вывел животных прочь из города, но республиканцы спели её по-новому - от лица крыс. В их песне легендарный гамельнский крысолов был выставлен самым обыкновенным подлецом и обманщиком. Остроумная проделка стала не подвигом, а предательством: лжепророк использовал чудесную дудочку, чтобы затуманить голову бедным, несчастным, обделённым созданиям и позвать их за собой - навстречу мечте и свободной жизни, а на самом деле утопил всех в озере.

- Фи, какая мерзость, петь о крысах, - брезгливо произнесла Яшма Монро.

Её поддержали негодующие гости, и республиканцы с видом полнейшего презрения к аристократам вернулись на место. Довольно долгое время по залу гуляли пересуды, и тут желание спеть изъявил принц Лотар. Несмотря на ропот слушателей, хорошо помнивших его насмешки, он подошёл к клавесину, взял оставленную Шеном гитару и начал подтягивать струны. Временами его покачивало, и видно было, что принц уже порядком набрался. Лорд Кельвин сохранял спокойствие, Ева-Мария обмахивалась веером, а король Альфред не скрывал неудовольствия: будь его воля, он приказал бы вышвырнуть этого разбойника из замка вместе с республиканцами, но рядом с принцем находилась гебетская стража, и этот факт поневоле приходилось учитывать.

- Песня про падшего ангела. Я посвящаю её тем, у кого ещё остались крылья, - Лотар рванул струны и запел:

- Мне не было места на небе,

Мне не было места в раю,

С тех пор моё сердце не бьётся,

И я никого не виню.

Не помню удара о камни,

Лишь странную боль в голове.

Но было ли всё это правдой

Или привиделось мне?

К чёрту сомненья, разбей окно,

Ты не сможешь ангелом быть всё равно,

Ничего не вернуть,

Ты не можешь им стать,

Ты не будешь, как птица, летать!

В этот миг струны гитары не выдержали и лопнули. Брызнула кровь, гебетец схватился за лицо, леди взвизгнули, а Дора Инсара чопорно изрекла:

- Все безбожники и хулители да получат по заслугам.