Цветок и камень

Мы шли и зеленые пажити
Все время смыкались вокруг.
Я думала — что же вы скажете,
Усталый и радостный друг?

Но грустные строки Есенина

Припомнились вам на ходу,
А ветер завыл по осеннему,
Как будто пророча беду.

Закат заалел над деревнею

И был он высок и глубок.
Нахохлилась церковка древняя,
Как старый больной голубок.

Вошли мы… Нежданно, негаданно

Я жизни коснулась иной,
Пахнуло цветами и ладаном,
И вечностью. И тишиной.

Но эхо вернуло сторицею

Скрип двери и отзвуки дня,
Под сводами птица за птицею
Носились, кружились, звеня…

В притворе, давно не тревожимом,

Где бронзовый ангел блеснул,
Почудилось будто бы «Боже мой!»
По близости кто-то шепнул.

И горечь любви нераскаянной,

Меня поджидавшая там,
Как пес потерявший хозяина
За мною пошла по пятам.

Прогулка

На рассвете, каждый Божий день,
Мы выходим погулять с собакой…
Темным окнам просыпаться лень,
Фонари сияют в полумраке.

А в домах будильники слышны,

Трудовые, наступают будни…
И не нарушая тишины
Мы идем по улице безлюдной.

Я собаке не хочу мешать:

У собаки собственные вкусы,
Надо ей за кошкой побежать
И понюхать по дороге мусор.

Мне же надо посмотреть туда,

Где восток прозрачно розовеет
И подумать надо иногда
О своих писательских затеях.

За газетой мы потом зайдем

И в пекарню, за румяной булкой
И вернемся, окружным путем
По совсем пустынным переулкам.

И приносим, приходя домой,

Свежий хлеб на утренней газете,
Чтоб за чашкой кофе милый мой
Узнавал, что нового на свете.

1967

«Воробьев вороватая стайка…»

Воробьев вороватая стайка,
Светлый воздух зеленого марта,
С переполненной сумкой хозяйка,
Не Мария, должно быть, но Марфа…
Пробегают по желтым дорожкам
Шаловливые, шумные дети…

Это все перед нашим окошком,

В голубом нарастающем свете.
Новый мир? — впрочем старый, престарый,
Но знакомую древнюю Землю,
Как частицу чудесного дара,
Я в открытое сердце приемлю.
И в каком-то прозреньи глубоком
Я во всем принимаю участье.
И слова благодарным потоком
Говорят о нахлынувшем счастье.

1966

Под мостом

А у моста кусты чертополоха,
А над ними вечером звезда.
На мосту железный лязг и грохот,
Там, гремя, проходят поезда.

И в теченье одного момента,

Уносясь неведомо куда,
Пролетает светлой кинолентой
Освещенных, окон череда.

Под мостом же, где стальные скрепы,

Где темно и холодно слегка,
Слышен крыльев легковейный трепет,
Или воркованье голубка.

Проходя за голубей боюсь я,

Ведь когда проходят поезда
Каждый раз среди железных брусьев
Вздрагивают прутики гнезда…

Под железный непрерывный грохот

И не глядя, как горит звезда,
Голубям и целоваться плохо
И не свить им прочного гнезда.

Дирижер (Фон Караян)