Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II (СИ)

Идут не нашлась, что сказать. У Меритамон вдруг возникло чувство, что она еще и глупа – если подошла к ней прямо во дворе и так открыто стала угрожать.

- Оставь меня, - попросила Меритамон и с легкой улыбкой опустила глаза. Она была бледна и нездорова на вид, но причинить ей вред при всех было невозможно. Идут ушла.

А потом подошла То, поставив перед госпожою поднос с едой – она была испугана. То наблюдала весь разговор.

- Ты должна быть очень осторожна, госпожа! – заявила она шепотом.

Теперь настал черед Меритамон проявить уверенность.

- Ты ведь сама кормишь меня, - сказала она. – Мне повредят, только если подкупят тебя или если ты будешь невнимательна.

Их взгляды встретились. Вдруг холодок подозрения пробежал по спине Меритамон – ее столько раз предавали, что она уже сомневалась… во всех людях. Нет, так нельзя.

Она поблагодарила служанку кивком и принялась есть, хотя не хотелось. Меритамон была неподдельно нездорова.

Она вяло доедала инжир, когда к ней снова подошли.

Меритамон подняла глаза и ей на мгновение захотелось рассмеяться: это была вторая женщина, сидевшая у ног Рамсеса. Несомненно, настоящая царевна… дочь…

Меритамон встала и поклонилась.

- Что тебе угодно, госпожа? – с искренним почтением спросила она юную девушку с близко посаженными глазами Рамсеса.

Девушка улыбнулась.

- Я пришла узнать о твоем здоровье, госпожа Меритамон, - сказала она. – Я царевна Та-Рамсес*, дочь его величества и Старшей жены*.

Меритамон поклонилась снова.

- Это великая честь для меня.

Царевна села рядом и сделала знак ей тоже сесть. Меритамон гадала, часто ли особы царской крови посещают простых наложниц – или это только ей выпало подобное счастье. Почему? Ведь здесь немало знатных женщин: да скорее всего, почти все наложницы фараона благородные женщины!..

- Ты больна? – ласково спросила Та-Рамсес.

- Да, - призналась Меритамон. – Ты… царевна, ты не боишься, что лихорадка перекинется на тебя?

Девушка беззаботно засмеялась.

- Божественная сила моего отца, которая во мне, защитит меня, - уверенно сказала она. – Но его величество был огорчен, что ты заболела, он посылал ночью за тобою.

Меритамон смутилась. Неужели в гареме принято так беззастенчиво обсуждать подобные вещи?

- Я счастлива, что удостоилась внимания его величества, - сказала она. – Достойна ли я его, царевна?

Та-Рамсес кивнула.

- Ты мне нравишься, дочь первого пророка Амона, - сказала она и обеими руками взяла руку наложницы. – Я хочу быть твоим другом. Расскажи мне о себе, - приказала царевна.

- Царевна…

Та-Рамсес ждала с милостивой улыбкой. Она не боялась ни болезни Меритамон, ни осквернения преступлениями ее семьи. Или фараон просто утаил все это от дочери?

Но о чем же тогда он советовался с нею, глядя на Меритамон?

А может, царевна подослана к ней или подошла сама с целью выведать какие-нибудь секреты жрецов?..

- Говори, я слушаю тебя, - сказала Та-Рамсес.

Доброжелательный приказ.

- Его величество ничего не говорил тебе обо мне? – наконец нашлась Меритамон.

Тонкое личико выразило смущение. Та-Рамсес отвела глаза.

- Я слышала… что его величество решил насчет твоего брата, - сказала она. – Мне хотелось бы знать, почему это случилось. Великий фараон говорил, что никакие преступления не совершаются без причины, - серьезно сказала царевна.

Это была совсем еще невинная девушка. Вдруг Меритамон ощутила, что Та-Рамсес пришла к ней из искреннего сочувствия к ее нездоровью, и постыдно выискивать какие-то другие основания для ее интереса.

А еще более постыдно было бы сейчас вывалить на царственную головку всю ту мерзкую мусорную кучу, в которой Меритамон живет уже много лет. Конечно, Хорнахт рассказывал историю ее семьи фараону вдали от ушей этой девушки.

- Госпожа, это произошло по вине одной женщины, - со вздохом сказала она, откидываясь назад и опираясь на руки. – Мой брат сошелся с низкорожденной и нечистой сердцем женщиной, которая… уже давно преследует нашу семью, - закончила Меритамон совсем не так, как намеревалась. Не говорить же царевне, что Тамит совратила ее брата в четырнадцатилетнем возрасте! Сколько лет этой девушке? Едва ли больше!

- Как она может преследовать вас? – изумленно спросила Та-Рамсес. – Разве великому ясновидцу нечем было защититься от простой женщины?

Меритамон посмеялась этой наивности.

- Эта женщина очень коварна, царевна, - ответила она. – Сейчас, когда мой брат заключен в темницу, она сбежала и бросила его, хотя притворялась, что любит.

Та-Рамсес подавленно замолчала, уставившись в траву; звякнули золотые кружочки, подвязанные к синим косичкам ее дорогого парика. Все это было непривычно – чересчур для нежной девушки, взлелеянной обожающими ее людьми самого благородного положения и тонкого воспитания.

- А что эта женщина делала раньше? – спросила царевна. – Ты сказала, что она преследует вас давно.