Цветы над адом

Скривившись, Тереза высвободилась из-под его руки.

— Будь добр, помолчи!

Тереза, как могла, отряхнулась от земли и листьев, застрявших в волосах.

— Где Диего? — спросила она, вздрогнув. Мысли о мальчике совершенно вылетели у нее из головы. — Я же сказала тебе побыть с ребенком.

— Я оставил его с учительницей.

Тереза чертыхнулась.

— Ты ослушался приказа. Если такое повторится, сошлю в архив!

Марини смолчал.

— Это был он? Это он вас толкнул? — спросил он. — Я видел, как вы гнались за ним.

Тереза медлила с ответом. Ей было трудно выразить свои мысли.

— Нет, это был не он. Кажется, он мне помог, — выговорила она наконец.

— Кажется?

Тереза метнула на него сердитый взгляд.

— Знаешь, я как-то не запоминала деталей, пока летела вниз!

Марини поднялся и оглядел лес.

— Почему он сбежал? Интересно, это тот, кого мы ищем? — спросил инспектор.

Тереза тоже встала на ноги, медленно и неуклюже. К счастью, боль в спине ее больше не беспокоила.

— Тогда почему он меня вытащил? — ответила она вопросом на вопрос, взглянув на видневшийся внизу овраг. — Нет, нашему убийце неведомо сострадание. Он бы просто смотрел и получал удовольствие.

— Значит, это был обычный местный житель, которому не хотелось связываться с полицией.

— Да уж, местность накладывает отпечаток на характер. В горах жить непросто. Я это прочувствовала на собственной пояснице.

Марини прошелся вперед, внимательно осматривая землю.

— Следов нет, — проговорил он. — Видимо, он шел по щебню. Я распоряжусь, чтобы взяли отпечатки, но…

Тереза уставилась на него.

— Распорядишься?! — удивилась она.

Осознав свой промах, инспектор на мгновение прикрыл глаза.

— Я хотел сказать…

— Да ладно тебе, Марини.

— Распоряжаетесь здесь только вы.

— Вот именно.

— Итак, что будем делать?

Тереза отряхнула брюки.

— Распорядись, чтобы взяли отпечатки! — проговорила она, направляясь к дороге. — Или я все должна тебе разжевывать по сто раз?

Как только они подошли к школе, Диего попрощался с учительницей и зашагал к ним навстречу.

— Идем? — спросила с улыбкой Тереза, протянув ему здоровую ладонь. Мальчик с любопытством посмотрел на ее перепачканную одежду и, ничего не спросив, взял ее за руку. Тереза заметила у себя на рукаве что-то белое и потрогала пятно пальцем.

— А это еще что? — спросила она у Марини.

Тот лишь пожал недоуменно плечами.

— Понятия не имею.

— К-какашки.

Они оба обернулись к ребенку.

— А Диего прав, — признал инспектор, принюхавшись к пятну. — Похоже на птичьи экскременты.

Тереза подмигнула мальчику.

— Прямо в точку! Превосходный итог первоклассной погони, — рассмеялась она.

30

Лючия привыкла оставаться дома одна. Тишина ее не пугала. Тем утром ей было грустно только потому, что нельзя встретиться с друзьями. Прежде чем уйти на рассвете, отец приказал ей не выходить из дому ни под каким предлогом и все привести в порядок. Его долго не будет, возможно, пару дней.

— А мама где? — спросила она.

Отец ответил, что мама ушла. Лючия безропотно приняла такой ответ: ведь это случалось и прежде — мама уходила, но всегда возвращалась.

Чтобы не злить отца, она не стала задавать лишних вопросов. Лючия определяла, когда лучше смолчать, по тому, как отец смотрел на нее. Так постепенно она превратилась в маленькую самодостаточную женщину, а дом стал ее крепостью.

Ночь выдалась странной. Лючия слышала, как после ухода незнакомца отец перерыл все шкафы в доме вверх дном. Утром все ящики оказались открытыми, а их содержимое валялось на полу. Лючия потратила не один час, чтобы положить каждую вещь на свое место.

Именно тогда она и обнаружила оставленный для нее под подушкой в коридоре подарок.

Она долго смотрела на него, прежде чем решилась взять в руки. Подарок, несомненно, предназначался ей: это незнакомец оставил его у двери ее комнаты, пока отец рылся в шкафах по всему дому как ненормальный.

Лючия мыла крыльцо, и рядом с ней сидела тряпичная кукла. Она была ужасно странной, не похожей ни на одну куклу в мире, и поэтому так понравилась девочке. Чьи-то руки сшили ее из мешковины и бечевки крупными стежками. Шевелюра из конского волоса пахла незнакомцем, чей резкий, но не отталкивающий запах еще долго витал в доме. Так пахнет сама природа с ее циклами жизни и смерти. Хищно, бодряще. Лючия долго принюхивалась к кукле, спрашивая себя, чем заслужила такой подарок. Гладила платье, смастеренное из лоскутков и сухих цветков василька: невесомые синие лепестки были пришиты на юбку большой и доброй — как ей представлялось — рукой. Такого же василькового цвета были и глаза незнакомца, когда она подглядывала за ним в приоткрытую дверь.

На лице у куклы было только два фиолетовых глаза из ягод и больше ничего. Незнакомец не подумал о рте. Видимо, решил оставить ее немой. Может, потому, что сам странно разговаривал. Лючия заметила это ночью.

Поэтому девочка взяла фломастер и нарисовала кукле улыбку в форме сердечка. Глядя на нее, Лючии захотелось, чтобы и незнакомец улыбался так же.

Подувший в другую сторону ветер задрал куклину юбку, и Лючию снова обдало уже знакомым запахом. Кукла будто звала ее.