Читаем Цветы, пробившие асфальт: Путешествие в Советскую Хиппляндию полностью

В 1982 году несколько хиппи-активистов махнули рукой на Систему как на политическую силу и создали «Группу за установление доверия между СССР и США» — организацию, призванную способствовать лучшему взаимопониманию между Западом и Востоком с целью не допустить ядерной войны. Основатель группы Сергей Батоврин, как и один из ее более поздних лидеров Александр Рубченко, вышли из хипповской среды. Батоврин контактировал с сообществом ранних хиппи, сложившимся вокруг Саши Пеннанена и Светы Марковой, и одно время был любовником и учеником Офелии. Рубченко был очень влиятелен в хипповском сообществе в 1980‐х, став духовным лидером мотохиппи. Позднее в качестве опытного политического активиста он помог львовским хиппи организовать в 1987 году их первую крупную демонстрацию[585]. Однако по своему составу и стилю группа «Доверие» больше напоминала организацию диссидентов или отказников, чем хипповскую тусовку. Многие ее участники не имели к хиппи никакого отношения. Их образ действий заключался в активном использовании самиздата и налаживании связей с западной прессой для продвижения своих целей, тогда как хиппи если и занимались чем-то подобным, то в лучшем случае бессистемно. Но, поскольку группа отвергала советское общество и контактировала с хиппи, власти решили, что это одно и то же[586].

В «Доверии» с уважением относились к хиппи, но опасались, что их будут ассоциировать с теми, кто употребляет наркотики (а именно людям из этой части хипповской тусовки нравилось то, чем занималась группа). Поэтому Батоврину пришла в голову идея создать еще одну организацию, которую возглавил его старый друг Юра Диверсант. Предполагалось, что новая организация будет держать наркозависимых хиппи подальше от пацифистского «Доверия», но при этом они будут сообща бороться за дело мира. Несмотря на то что два ее лидера, Юрий Попов (Диверсант) и Сергей Троянский, безусловно, были наркоманами, их новая «Свободная инициатива» активно и в конечном итоге гораздо убедительнее отстаивала дело мира, чем сама группа «Доверие». Последнюю часто подозревали в том, что она использует борьбу за мир лишь как предлог для того, чтобы получить от властей разрешение на эмиграцию — по крайней мере, об этом заявляли некоторые ее участники, например Олег Радзинский[587]. Благодаря «Доверию» хиппи начали контактировать с кругом отказников, чье стремление уехать они считали оправданным и чьи принципы ухода из общества они также разделяли. Тем не менее, насколько мне известно, никто из хиппи не занимался активно делами отказников, хотя некоторые из них подавали заявления на выезд и, как правило, получали разрешение. (Московский хиппи Манго начал свою карьеру нонконформиста, распространяя сионистские брошюры в начале 1970‐х, и был за это на год упрятан в психиатрическую больницу. Но после он переключился на Харе Кришну, а затем и вовсе стал адептом православной церкви[588].) В общем и целом борьба за мир стала первым после демонстрации 1971 года случаем, когда хиппи попытались поучаствовать в политике, — дань прошлому, которая, безусловна, была отмечена самой «Свободной инициативой». Сергей Троянский в воззвании 1983 года перед ежегодным собранием в Царицыне обозначил свой взгляд на историю советских хиппи, связав прежнюю приверженность детской чистоте с новым современным пацифизмом:

В 1971 году произошла достопамятная молодежная демонстрация. С тех пор каждый год первого июня, в День защиты детей, на свою демонстрацию в Москве собираются волосатые. Изменился ли с тех пор их внутренний мир, их мировоззрение? <…> Хиппи стали называться пацифистами. 1 июня пацифисты коллективно выступают против войны, против атомного оружия, защищают детей мира, своих детей и детей того общества, из которого ушли. Но хиппи не должны забывать, что до тех пор, пока существуют государства, мира не будет. <…> Как ты, пацифист, относишься к тому, что твой сверстник убит в Афганистане? Спрашиваешь ли ты себя, почему он там оказался? Не потому ли, что Афганистан напал на нас? Или потому, что в твоей стране 250 млн человек и у нее есть самое современное оружие, а в Афганистане всего 15 млн человек и нет своего оружия? Да здравствует коллективное помешательство против атомного оружия государства, за жизнь афганских детей, против войны в Афганистане! Да здравствует Международный день защиты детей![589]

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное