Цветы в зеркале

Старик-учитель, видя, что обе его ученицы и гости разговаривают друг с другом, но не слыша, о чем идет речь, стал просматривать какую-то книгу. Заметив наконец, что у До Цзю гуна лицо пошло красными и белыми пятнами и покрылось потом, он решил, что в помещении слишком жарко, и, протянув До Цзю гуну веер, сказал: — В Поднебесной империи в начале лета, вероятно, прохладно, и веера не нужны. В наших же краях очень жарко, поэтому вы так потеете. Прошу вас, обмахивайтесь моим веером, вам будет не так жарко, и вы сможете еще побеседовать. А если это не от жары, то, может быть, вы заболели? Вы ведь иноземцы, вам надо быть осторожнее и внимательнее к своему здоровью. Смотрите-ка, ведь пот-то не прекращается, что же это такое?

— Здесь действительно гораздо жарче, чем в других местах, — сказал До Цзю гун, обмахиваясь веером.   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .

В это время девушка в лиловом сказала: — Когда вы прибыли к нам, вы объявили себя знатоками канонических книг, и мы прониклись к вам уважением. Мы думали, что нам посчастливилось встретить ученых мужей, от которых мы сможем узнать многое. И что же? Говорили, говорили, а все без толку!   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .

До Цзю гун краснел, бледнел, дергался, как будто его кололи иголками, и не знал, что ему делать.

В это время кто-то крикнул за дверью: — Не купите ли, барышни, помаду и пудру? — и в комнату вошел Линь Чжи-ян.

Увидев его, До Цзю гун сразу же вскочил с места:

— О, почтенный Линь, зачем же вы пришли? Боюсь, что на, джонке нас уже давно заждались! Идемте сейчас же обратно!

И они тотчас же начали прощаться со стариком.

Тот пытался удержать их и предложил выпить чаю. Линь Чжи-яну очень хотелось пить, он только и мечтал напиться чаю и отдохнуть, но его друзья почти насильно увели его.

Старик проводил их до ворот и вернулся к своим занятиям. Увидев своих друзей настолько расстроенными, что у них даже лица посерели, Линь Чжи-ян очень удивился.

— Почему у вас такой растерянный вид, — спросил он. — Что с вами случилось?

До Цзю гун объяснил ему, а Тан Ао добавил:

— Никогда мне еще не доводилось встречать таких образованных девиц! Притом таких находчивых и искусных в споре!

— На самого себя досада берет! — воскликнул До Цзю гун.

— Почему? — спросил Линь Чжи-ян.

— Досадно, что мало читал, что знания неглубоки и не могу поспорить о канонах мудрецов.

— Если бы шурин не пришел на выручку, нам просто не удалось бы уйти, — сказал Тан Ао. — Как это ты догадался завернуть в их дом!

— Когда вы пошли гулять, — ответил Линь Чжи-ян, — я решил отправиться торговать, но так как мне раньше не доводилось сбывать здесь свои товары, то я не знал, что нужно местным жителям. Наконец, я решил захватить с собой пудру и помаду, — лица-то здешних жительниц чернее угля. Я не предполагал, что в этой стране девицы вовсе не употребляют ни пудры, ни помады, потому что от них они становятся еще уродливее. Оказывается, наибольшим спросом здесь пользуются книги! Я уже было хотел вернуться на джонку, но, проходя мимо женской школы, решил попытать там счастья. Зашел и вдруг увидел вас обоих. Не успел и слова сказать, глоток чая выпить, как вы меня чуть ли не за ворот вытащили оттуда, видно, здорово допекли вас эти черномазые девчонки!   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .

— Еще хорошо, что старик-учитель глухой, а не был бы он глухим, так, пожалуй, и он посрамил бы нас в споре, — сказал Тан Ао. — Подумайте только, если такие молоденькие ученицы так много знают, каким же должен быть их учитель!

О том, что случилось дальше, будет известно из следующей, главы.

Глава 19

Спасался от девичьих насмешек,
    бегут они из царства Чернозубых
И бродят, наблюдая быт и нравы
    страны Пигмеев, карликов ничтожных.

.   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .

Вдруг До Цзю гун спохватился, что захватил с собой веер старика-учителя. Остановившись, он развернул веер и посмотрел на него. На одной его стороне были написаны «Наставления для девиц в семи главах», установленные в семье почтенной Цао, на другой — палиндром{287}, сочиненный в свое время Су Жо-лань{288}.