Цыганка из ломбарда

— Как вы вознаградили бы любого, вернувшего вам потерянную драгоценность! — объявила цыганка, скривив губы. — Нет, благодарю вас. То, что я для вас сделала, миссис Деламер, превыше любой награды.

— Превыше любой награды! — пробормотала хозяйка, гадая, правильно ли она расслышала.

— Я так считаю, — серьезно объявила Агарь. — Я спасла вашу честь.

— Спасли мою честь! — в ярости воскликнула миссис Деламер. — Как вы смеете! Как вы смеете!

— Я смею, потому что мне довелось прочитать эти письма… Вернее, я прочитала одно, но не сомневаюсь, что остальные точно такие же. Если бы мистер Деламер прочитал то же, что и я, боюсь, вам бы пришлось отправиться в суд по бракоразводным делам с лордом Эверли в качестве соответчика.

— Вы… вы ошибаетесь, — запинаясь, произнесла миссис Деламер, пытаясь защититься. — Ничего такого между нами не было, клянусь.

— Нет смысла мне врать, — отрывисто ответила Агарь. — Я видела, что вы писали мужчине, и этого достаточно. Однако я не собираюсь вас судить. Я пришла, чтобы отдать вам письма; они у вас в руках, поэтому я ухожу.

— Подождите! Подождите! Вы были очень добры. Конечно, немного денег…

— Я не шантажистка! — гневно воскликнула Агарь. — Но я спасла вас от шантажиста. Если бы эти письма заполучил камердинер лорда Эверли, вам бы пришлось заплатить за них тысячи фунтов.

— Знаю, знаю, — прохныкала глупая маленькая женщина. — Вы были добры и поступили хорошо; вы спасли меня. Возьмите это кольцо как…

— Нет, я не хочу от вас никаких подарков, — сказала Агарь, направляясь к двери.

— Почему нет? Почему же?

Агарь бросила через плечо взгляд, полный презрения.

— Я ничего не возьму от женщины, которая изменяет своему мужу, — спокойно заявила она. — Доброй ночи, миссис Деламер, и будьте осторожны, когда станете писать своему следующему любовнику. У него тоже может быть камердинер.

И Агарь покинула великолепно обставленную комнату, оставив в ней миссис Деламер, белую от ярости, ужаса и унижения. С этими несколькими презрительными словами бедной цыганской девушки в дом к ней пришло осознание своего греха.

Агарь съездила в Вест‑Энд, чтобы повидаться с женщиной, написавшей эти письма, а теперь вернулась в ломбард в Ламбете, поговорить с человеком, которому они были посланы. Она была не из тех, кто делает что‑то наполовину, и, решив разрушить все подлые планы Джона Питерса, написала письмо его хозяину. В ответ лорд Эверли сообщил, что придет повидаться с Агарью в назначенный день и час, указанные в письме.

В девять часов вечера в убогой гостиной ломбарда Агарь собиралась рассказать лорду Эверли, как она спасла миссис Деламер от алчного камердинера. А еще она собиралась отдать шкатулку и вернуть себе деньги, отданные за нее. При всей своей любви к романтике Агарь никогда не забывала, что она деловая женщина и должна заработать как можно больше денег для наследника старого скряги, который приютил и накормил ее, когда она сбежала в Лондон. Этика Агарь была бы совершенно непонятной для большей части человечества.

Точно в назначенный час лорд Эверли появился на Карби‑Кресент и проследовал за Агарью в гостиную в задней части дома. Лорд оказался высоким, стройным, светловолосым мужчиной не первой молодости, с бесцветным лицом, отмеченным печатью усталости. Он слегка удивился при виде цветущей красоты Агари, очевидно, ожидая, что ломбардом заправляет старая карга. Однако он ничего не сказал, а лишь степенно поклонился девушке и сел на место, которое та указала. В свете лампы Агарь долго и внимательно рассматривала его красивое лицо. Лорд выглядел человеком умным, и Агарь удивлялась, как он мог найти удовлетворение в любви к легкомысленной кукле вроде миссис Деламер. Агарь на миг совсем забыла, что настоящая радость жизни заключается в контрасте.

— Не сомневаюсь, вы удивились, получив письмо из ломбарда, — без предисловий сказала она.

— Признаюсь, так и было, — спокойно ответил он. — Но поскольку вы упомянули о моей шкатулке, я пришел. Вы написали, что она здесь?

Агарь сняла с ближайшей полки серебряную шкатулку и поставила на стол перед ним.

— Ее заложили две недели назад, — негромко сказала она. — Я отдала за нее тринадцать фунтов, так что если вы отдадите мне эту сумму и проценты за месяц, можете ее забирать.

Не говоря ни слова, лорд Эверли отсчитал тринадцать фунтов, а потом спросил, какой процент берет Агарь. Девушка ответила, и спустя несколько минут сделка состоялась. Затем лорд Эверли спросил:

— Как вы узнали, что это моя шкатулка?

— Так сказал человек, который ее заложил.

— Странно.

— Вовсе нет, милорд. Я заставила его рассказать.

— Гм! Вы выглядите смышленой, — заметил лорд Эверли, с интересом поглядев на девушку. — Могу я узнать имя человека, который заложил шкатулку?

— Без сомнения. Это был ваш камердинер Джон Питерс.

— Питерс! — повторил гость. — О, вы, должно быть, ошиблись! Питерс — честный человек!

— Он негодяй и вор, лорд Эверли. А если бы не я, он стал бы еще и шантажистом.

— Шантажистом?

— Да. В шкатулке были письма.

— Письма! — поспешно повторил лорд Эверли и подтянул шкатулку к себе. — Вы знаете секрет?