Туда, где кончается Лес

Наливались прожилки необработанных ножек кресла гущей,

Обладавшей запахом разгоряченного железа,

Которым Нана ранил Темный Милорд,

И сливались они с порванным темным плащом паяца.

Луч единственный Луны в затмении,

Что усилило витражное стекло,

Как диск лупы теплее и отчетливее делает Солнечный свет,

Стал непрочным, когда Симара разбила окно.

Нан, себе не позволявший над утомленными глазами веки сомкнуть,

Тяжело поднял голову,

Едва мышцами тела своего управляя.

Запали его от слабости затуманившиеся глаза

В бледные впадины иссушенного лица,

Прядь волос будто пеплом покрылась и почернела,

Но остались в нем силы, чтобы улыбнуться Симаре.

Де Рейв: Может, я уже умер, вижу теперь

Одну из наших богинь прямо перед собой?

О, Малейн, я рад видеть тебя,

Мои силы уже на исходе,

Только вселившийся в грудь мою восторг

Мне позволил очнуться и в этот же миг

Не оставить свое грешное тело,

Кровью залитое.

Как идут тебе эти корона и платье!

Тебе, видимо, ночью вчерашней

Удалось все-таки спастись из паучьих когтей Милорда?

Так я рад, что ты стала принцессою снова.

Но что с твоими глазами?

Я уже полуслеп от хвори своей,

Но заметны мне слезы на румяных щеках,

Пусть алмазами блестят они,

Не идет тебе вид печальный и хмурый.

Ты плакала?

Симара: Милый Нан! Как могла я к тебе не прийти?

Умоляю, не умирай, будь со мной, верный друг!

Ворон Темного Милорда, благодарный моей доброте,

Погрузил в сон весь замок, весь королевский двор и все улицы,

Чтобы я сбежать могла от того,

С кем венчаться меня обстоятельства заставляют.

Есть у меня еще несколько минут,

Чтобы повидаться с единственным,

С кем я говорить в этом городе не боюсь.

Не поверил никто словам моим,

Всех очаровал Темный Милорд, точно дудочник,

Способный за собой повести целую стаю мышей и крыс.

Лучше самой меня, изменившейся тысячи раз,

Знает он и помнит привычки юности моей,

Всех убедить он смог,

Что душа в душу мы жили с ним все эти годы,

Один ты знаешь,

Что меня от него спасать пришлось.

Де Рейв: Так тебе помог ворон?

О, я счастлив!

Пусть его сберегут от гнева Милорда

И книг кулинарных, советы дающих мариновать и ощипывать дичь,

Все просторы этого королевства!

Почему же ты здесь?

Все кончено для меня.

Не должна ты близко ко мне приближаться, беги,

Раз есть у тебя возможность

На всех парусах от проклятия,

Которое колдун на тебя теперь решил наложить,

Сбежать и иного мужа себе разыскать

В одной из десятков стран и столиц других.

Бойся приблизиться ко мне и даже руку мою взять:

Испепеляющий жар превращает сердце мое в уголь

И в минуту, завершающую затмение,

Загорится и расколется на части оно,

Не хочу я ранить тебя

Осколком черноты.

Уходи, почему же стоишь?

Раз есть у тебя еще время — беги!

Еще можешь ты спрятаться от Темного Милорда, Малейн.

Если не здесь, то за стенами королевства,

В землях других, о которых мы говорили с тобой.

Спасайся, убегай!

Видишь ли ты, как покрылась пеплом прядь моих волос?