Тульские метки

В секретариате я подчеркнул это предложение пунктиром, что значит восстановить.

Павленко хмыкнул:

– Выправил редакторскую правку? Молодцом!

Сейчас Павленке из типографии позвонил дежуривший там Чубаров:

– Володь! Другой рукой восстановлена последняя строчка. Что делать?

– Никакого отношения я к этому не имею.

– Завтра буду говорить на планёрке.

– Тебе никто не запрещает.

Вернулась с обеда Маркова.

Я ей сказал:

– Звонил Чубаров насчёт последней фразы в моём рассказе…

– А-а… Я её вычеркнула, а потом подчеркнула, чтобы заменили.

– А может, не надо менять? Фраза-то хороша!

– Я против хвостов у мужчин.

– Тогда обрубим: «Я не вешаю носа».

– Ладно.

Так и кончается рассказ.

Подлянка сорвалась.

Чубаров в трауре.

18 мая Тульский футбол

Футбол. Тула против юношеской сборной страны.

Народ собирается.

Рядом со мной сидит мужик с отгнившим ухом и зовёт своих двух дружков:

– Эй! Саня!.. Эпидемия!.. Один ноль!..

Я удивился:

– Почему так их зовёте?

– Ну… Этот Саня не пьёт, не курит. Одна эпидемия! А тот… С одним вставным глазом… Все мы болели. Хороший глаз – Один – Тула. А пустой – гости. Ноль! Вот тебе и один тире ноль!

Идёт игра.

Точная передача гостей. Крик с трибуны:

– Возьми арбузную корку!

– Наши выиграют. Точняк!

Наши таки забили! О-о!

Передо мной сидевший мужик, всласть поорав и попрыгав с поднятыми руками, счастливо просит соседей:

– Ребя! Дайте выпить!

Дали.

И отхлебнув, он рассказывает:

– В прошлое воскресенье судья не засчитал нашим гол. Полетели в судью бутылки из-под пива. Летит над головой бутылка из-под шампанского. Трибунный крик-приказ:

– Судья! Лови! Твоя!

24 мая Гадаю всем!

У входа на рынок зазывает к себе безногий слепой с подшипниковой коляски:

– Подходите, люди гарные! Гадаю всем! Малярам, столярам, всем фраерам! Верующим и неверующим! Здоровым и больным! Предсказываю, кому предстоит дорога, кому выйти замуж, кому порыжеть. Боря, – погладил у себя на руке рыжую морскую свинку, – Боря замуж выдаёт! И всего за десять копейков!

Я подал ему десять копеек.

– Ищи, Боря! – приказывает гадальщик. – Никого, Боря, не обижай. Все люди гарные.

Подошёл пьяный в дупло мужик:

– Печень рассыпалась у меня на атомы. Бесплатно предскажи, на похмелку мне нонь поднесут?

Старик в презрении махнул рукой на ваньку-в-стельку:

– Иди отсюда. Я думал, ты гарный, а ты индык.

А тем временем Боря выдернул из ящичка мне ответ – крохотный пакетик и, трясясь, держит наготове в зубах.

Старик берёт бумажку и подносит снова к свинке:

– Боря! А компостер? Не забывай на счастье компостировать!

Свинка надкусывает краешек письма – прокомпостировала! – и старик подаёт его мне:

– Получите ваше счастье!

Я развернул бумажку. Пустой листок!

– А ваш Боря порядочный свин. Ни слова ж… Чистенькая бумажка!

– Не обижайтесь на Борю, – извинительно говорит старик. – Дело не в Боре, а в вас самих. У вас сейчас в судьбе так всё смешалось, такой кавардак, что Боря ничего не мог разобрать. Как у вас прояснится что-нибудь, он вам и скажет. Подходите недельки через две…

21 июня Марковский выбрык

На улице возле редакции ко мне подбежал в военной форме Шакалинис.

– Толя! Выручай! Дай три дуба! Вчера прокеросинил всё! Не на что купить ребятам папирос. Спасай скорей! Я опаздываю на губу!

Ну как откажешь служивому?

Старенький фотограф Коротков принёс мне дрянной сельский снимок на первую полосу. Забраковать? Только как забракуешь, если на обороте снимка стоит виза нашей преподобной шахини Марковой?

Иду к ней на разборку.

Я едва занёс ногу за порожек – она жалуется:

– Этот Коротков такой плохой снимок дал. Не бери!

– Но на снимке стоит ваша виза!

Шахиня в растерянности:

– Я уже поставила? Как же я так?.. Да ты всё равно не бери. Плохой снимок! Откажи этому Короткову как- нибудь…

Хоп-хэй!

Ну и любительница чужими руками жар загребать…

13 июля

Всё!

Отмучился.

Прощай, редакция!

Еду в отпуск к мамушке.

Пригородный поезд. Скоро станция Нижнедевицк.

Рядом митрофанят две бабки.

– Ну и Ванька! – горестно вздыхает одна. – Запил! Пошёл от жены гулять с безрукой. А жена там хороша, там хороша! Говорит ему жена: «Ваня, ты б уж любил лучше ту, что красивше меня. Мне всё б легче». А у ниха восьмеро детей! Бронются, а дело не забывают! Ушёл пьянюга к пьяной бабе. Мужики – это такая зараза… Что ни хуже человек, тем им милей. От дуры не уйдёт, а от хорошего человека – будьте нате, пожалуйста! На пьяный глаз уквашенную[144] сучку подсунь, только платок повяжи да губы накрась – примет! Ни разу не отерезвился. Помер от водки… Подоле малым надо быть кавалерами. И выбирать, выбирать, выбирать…

Увидел я свою двухлетку племяшку Ленку – радость пахнула мне в душу. Волосы светлые, личико пухленькое, белое, глазоньки синие. Хороша!

– Лена! Кто самый умный?

– Я… – смущаясь меня, отвечает тихо-натихо и прячет лицо в подол «бабы Мамы».

«Баба Мама» – так девочка зовёт бабушку Полю, мою маму.

– А кто самый красивый?

– Я! – уже уверенней рубнула.

– А кто делает на кроватке пис-пис?

– Мама! – решительно выкрикивает девочка.

Бабушка спрашивает:

– А что тебе тити (цыплята) сказали за пшеничку, что ты сыпала?