Туман Луизианы

— Луиза, право слово, подождите вы так переживать, — проговорил мистер Свенсон, с жалостью глядя на потрясенную девушку. — Возможно, что предположения миссис Пинс останутся лишь предположениями. Вы ведь только вернулись. Пусть пройдет время, я уверен, что все забудется. А в Англию мистер Уоррингтон напишет подробное письмо, в котором объяснит вашей вдовствующей графине Грейсток все, что произошло, в мельчайших подробностях.

Луиза слабо улыбнулась, благодарно взглянув на управляющего. Его слова внушали доверие, и ей действительно захотелось думать, что все наладится, а недоразумение с мадам Монсиньи так и останется недоразумением.

Но последовавшая после ее визита неделя с каждым днем подтверждала опасения Луизы и миссис Пинс. Проведать ее никто больше не спешил. Пару раз заехал де Шабри, но ограничился лишь вопросами о Уоррингтоне и, выпив кофе, поспешил уехать. За что Луиза была ему несказанно благодарна: если весть о ее бесчестии распространилась по Луизиане, то принимать неженатого джентльмена в доме в отсутствие опекуна означало добавить пятен на ее и без того не безупречную в глазах остальных репутацию.

— Я должна сама все узнать, — на исходе недели всеобщего молчания заявила Луиза. — Я поеду к Монсиньи и все узнаю от нее.

— Не думаю, что это хорошая идея, — с сомнением протянула миссис Пинс, разбирая нитки.

— Это единственно верная идея, — не согласилась Луиза, подзывая слугу. — Поезжай в поместье Монсиньи и передай, что я заеду к ним завтра.

До вечера Луиза мучилась от неопределенности, расхаживая из угла в угол в гостиной и нервно теребя подол платья. К вечеру слуга вернулся и, подойдя к Луизе, протянул ей знакомый прямоугольник с вензелями.

— Мадам просила передать, что завтра не принимает. И еще просила отдать вам это. — Луиза дрожащей рукой взяла свою карточку, чувствуя, как на нее падает внезапно потяжелевшее небо.

— Я поеду к Бишопам, — непререкаемым, звенящим от сдерживаемых слез голосом произнесла она. — Пусть Франческа скажет в лицо, что мне отказано в доме.

— Вы совершенно правы, Лоиз, — внезапно поддержала ее миссис Пинс. — Мы вместе отправимся к Бишопам. Не думайте, что я позволю вам пережить все в одиночку, — добавила она в ответ на благодарный взгляд Луизы.

На утро коляска уже ждала их, а в сопровождение, по настоянию мистера Свенсона, были выделены четверо крепких слуг. Всю дорогу Луиза сидела прямо, не разжимая рук, сцепленных на коленях. Мысли метались в голове, одна другой тревожнее. Она помнила, как часто сама отворачивалась от тех, кто по каким-либо причинам, чаще всего замалчиваемым или же произносимым шепотом, лишался репутации. Помнила, как осуждающе поджимала губы и отворачивалась, стоило ей встретиться с подобными женщинами на улице. Никогда особо не вникая, за что, собственно говоря, та или иная леди становилась парией в высшем обществе, Луиза всегда с готовностью принимала сторону обвинения. Иногда до нее доносились обрывки разговоров, которые с таким наслаждением вели статс-дамы, склонившись друг к другу на званых вечерах, и тогда фразы «наедине с мужчиной», «пикантная ситуация» и «как жаль, а ведь она казалась такой приличной» звучали с особым — пугающим — оттенком. Однако стоило опороченной леди выйти замуж, как слухи тут же умолкали, и это было столь естественно, что опять же не вызывало ни единого вопроса. Так живет общество, а общество всегда право.

Но сейчас Луиза впервые начала сомневаться в незыблемости этих слов. Она ведь была не виновата! Она не совершила ничего предосудительного! Не могли же они проникнуть в ее голову и прочитать те тайные мысли, что тревожили ее по ночам! Или могли? Луиза похолодела. Неужели у нее на лице написано, о чем, а вернее о ком все ее мечты? Нет, это так смешно, что даже думать об этом не стоит… Она не виновна, и Франческа, конечно же, выслушает и поймет. А после обязательно расскажет всем остальным, и мадам Монсиньи первая приедет извиняться за то, что вела себя непозволительно!

Белоснежный дом вынырнул из розовых кустов, колеса зашуршали по гравию дорожки. От крыльца бросился слуга, спеша помочь спуститься Луизе и миссис Пинс.

— Доложите леди Бишоп, что к ней прибыла графиня Грейсток с компаньонкой, — высокомерно проговорила Луиза, не отдавая себе отчета, что приготовилась к битве. Слуга кивнул и скрылся в доме, дамы последовали за ним и прошли в гостиную, располагаясь в креслах. Ждать пришлось долго. Луиза и миссис Пинс переглядывались, молча попивая прохладный лимонад, предложенный одной из служанок. Спустя полчаса двери распахнулись и на пороге возникла Франческа, и Луиза невольно поразилась тому, как побледнела и осунулась леди Бишоп.

— Прошу прощения за задержку, — чуть хриплым голосом проговорила она, — Виктории нездоровится, и почти все время я провожу у ее постели.

— О, ради бога, простите мое вторжение! — подскочила с кресла Луиза. — Я не знала, я не буду вас задерживать!