Турецкие письма

93 Родошто, 25 martii 1731.

Милая кузина, напиши я, что пришедшее от вас намедни письмо получил без всякой радости, я бы соврал. А вы, милая, рады были получить мое? Надеюсь, что да. А я собираюсь писать вам про бунт; вот и в прошлом году я писал вам о большом мятеже, написал бы и теперь, если бы хотел. Причина только в том, что вы сейчас не живете в Пере. Одним словом, намедни снова случился в Константинополе бунт, начали его арнауты, которые, объединившись с янычарами, собрали две или три тысячи человек, рассыпались по городу с благородным намерением, что разграбят двор султана, и выполнили бы свое намерение, если бы им не помешали. Султан, увидев, что находится в большой опасности, решил воспрепятствовать этому намерению и, проявив твердость по отношению к своим военачальникам, заставил их перебить многих мятежников, а остальных разогнать. Этот бунт приписывали дочери султана, жене бедного визиря Ибрагима: она, будучи женщиной смелой, хотела управлять империей, как делала это и при жизни визиря. Одним словом, оправданно или неоправданно, ее посчитали зачинщицей бунта и в наказание бросили в море к рыбам. Кажется мне, женщину такого высокого положения можно было бы убрать из этого мира и другим способом. Но поскольку случилось так, то что мы можем сделать? Хорошо ли ваше здоровье, милая кузина?

94 Родошто, 15 aprilis 1731.