Турнир

На том конце доски тоже появился человек. В чёрном ифу, он быстро шёл вперёд. Процентов на десять быстрее, чем я счёл бы разумным. Вэньхуа двигался навстречу гораздо медленнее, но – двигался. И я готов был поспорить, что дышит он так, как я сказал, цепляется за это дыхание, как за спасательный круг.

И я заметил ещё одного участника сражения, о котором заранее не подумал. Ветер.

Там, внизу, ветерок был лёгким и ненавязчивым, а здесь он превратился в серьёзную помеху. Вот Вэньхуа взмахнул руками, сильно накренившись вправо. Я, услышав зарождающийся за спиной гул, резко вскинул руку. Заткнитесь, заткнитесь, мать вашу так! Ему только воплей сейчас не хватало.

– Поскользнулся, а? – весело крикнул борец, идущий навстречу Вэньхуа.

Он шагал, будто по тротуару, только что не подпрыгивал. Перепсиховал, наверное. А может, накачался чем-то. Принцесса упоминала «различные модификации» таблеток. Откуда мне знать, какими они бывают? А кому надо – те в курсе, наверное. Представителей комиссии по допинг-контролю я здесь не встречал, и даже не уверен, что такого рода комиссии в этом мире вообще существуют. Если парни заметят то же, что и я, у них возникнут нехорошие мысли. Собственно, в такой ситуации любые мысли – нехорошие. Мыслящий человек так себя вести не будет, для этого нужно быть зверем. Кошкой, которая легко и непринуждённо пробежит по доске, даже не предположив, что это может быть опасно. Вот как этот борец, который...

Я глазам не поверил. Это было уж слишком. Борец подпрыгнул и в воздухе выполнил вертушку. Вэньхуа, слава богу, удивляться не стал. Он отбил удар рукой, вложив именно столько силы, сколько было нужно, чтобы не потерять равновесия.

И этого хватило, чтобы вывести из равновесия соперника.

Тот приземлился чётко на доску, как и планировал (поразительная расчётливость, ещё один балл в копилку моих подозрений!), но тело его не успело принять правильное положение, потому что он не успел закончить приём. И парень замахал руками, начал выгибаться назад в отчаянной попытке вернуть равновесие.

Возможно, ему это даже удалось бы, но Вэньхуа медленным и спокойным движением поднял левую ногу, которой должен был шагнуть, и подтолкнул борца в зад.

Это всё решило. Издав громкий вопль, парень сорвался с доски, скользнул вниз. Я успел наполовину выдохнуть – как и остальные, все ученики, наблюдавшие за поединком.

Как оказалось – преждевременно.

Борец в последний момент извернулся и схватился руками за доску. Она дрогнула. Я ощутил это по вибрации, передавшейся на перила лоджии.

С диким рёвом парень совершил невероятный выход силой, перешедший едва ли не в прыжок. Он забросил себя на доску перед остолбеневшим Вэньхуа, который уже мысленно торжествовал победу.

Это было как-то неправильно, нечестно. Соперник Вэньхуа должен был умереть, но он вернулся с того света. Крепко встал на доску обеими ногами. Любой из наших, если бы сумел уцепиться и вскарабкаться, обнял бы эту доску и трясся, теряя остатки разума. А борцу было плевать. Он, похоже, лишь разозлился, что его взяли в оборот.

Прямой удар рукой. Вэньхуа подался назад, от следующего удара опасно уклонился, будто позабыв, где, на чём, над чем стоит. Но равновесия он не утратил и даже попытался контратаковать. Борец с раздражением отбил его удар, ударил сам, и...

Я бы такого не посоветовал никому. Вэньхуа перехватил руку борца, выкрутил её, заставив парня повернуться спиной, и резко толкнул от себя. Борец по инерции, шатаясь, сделал несколько шагов в обратном направлении, Вэньхуа шагнул за ним. А вместе с шагом влепил борцу пинка под зад. Борец, видимо, посчитал это унизительным и резко развернулся...

В этот раз ухватиться за доску он не успел.

Я провожал взглядом стремительно уменьшающуюся чёрную фигурку. Она таяла в сумерках, таял её крик. И рядом со мной застыли борцы Цюаня, которые тоже не могли оторвать взгляда от этого последнего полёта.

Нет, внизу не было никакой сетки, никаких зеркал. Всё было по-честному.

А будь у меня возможность заглянуть сопернику Вэньхуа в глаза, я бы чуть раньше утвердился в своей догадке.

Таблетки, будь они прокляты. Снова всё упиралось в эти поганые таблетки – но теперь до меня дошло, почему и зачем их кто-то активно скупает на воле. Химического образования у меня не было, и я не знал, как обосновать своё открытие на языке формул, но мне этого и не требовалось.

Видимо, каким-то образом на препарат, используемый для вырабатывания зависимости, можно было сажать различные присадки. Обезболивающее? Пожалуйста. Снотворное? Легко. Афродизиаки? Запросто. Или, как в данном случае, какой-то зверский стимулятор, напрочь отключающий страх, инстинкт самосохранения. Иного способа превратить людей в «боссов» из компьютерной игры я не знал.

Фигурка в чёрном ифу совсем было слилась с темнотой, но вот до моих ушей донёсся звук удара. В свете фонарей, освещающих пустую, безлюдную улицу, словно распустился алый цветок с чёрной сердцевиной. Это хлынула кровь.

Глава 33. Цена ошибки