Турнир

Победивший борец в белом ифу прошёл доску до конца и остановился перед нами, глядя сверху вниз с издевательской улыбкой.

– Ваш недотёпа был? – спросил он. – Соболезную от всего сердца.

Парень захихикал. Не то у него началась истерика, не то отходняк, а может, отходняк спровоцировал истерику.

– Ублюдок! – заорал Фу и бросился было на борца. Повалить его было – как нефиг делать, но борец, несмотря на изменённое состояние сознания, наверное, предвидел такое поведение.

Он прыгнул, сделал в воздухе сальто и приземлился за спинами цюаньцев. Парни развернулись, готовые к драке, готовые разорвать эту тварь в клочья...

– Стоять! – рявкнул безжизненный голос, и сразу трое стражников отлепились от стены, держа оружие на изготовку.

Парни нехотя опустили руки.

– Так-то, щенки, – усмехнулся борец и отвесил нам издевательский поклон. – Надо было лучше тренироваться. А не хлебать пиво по ночам.

– Жрать такие же таблетки, как ты, да? – резко спросил я.

По лицу парня пробежала тень. Он посмотрел на меня и отвернулся. Прошёл среди борцов, провожающих его взглядами, как демона, вырвавшегося из преисподней, и хлопнул дверью.

– Имя, – холодно сообщил безжизненный голос.

Глава 34. На счёт "три"

Люди часто страдают оттого, что обыденность становится их кошмаром. Не дай бог им узнать, каково это, когда кошмар превращается в обыденность.

Одно за другим на мониторе появлялись имена. Один за другим борцы поднимались на перила и шли навстречу судьбе. Я понял, почему всё началось с двойного Цюаня. Ларчик открывался довольно просто: мы лучше всех сохранились. Борцов школы Цюань вышло в финал больше, чем борцов какой-либо иной школы. Организаторы всего лишь постарались более-менее равномерно распределить участников.

Я наблюдал каждый бой, пожирая взглядом сражающиеся за жизнь фигурки соперников. Из каждого боя я старался вынести какой-то урок и давал его оставшимся. Всеми силами я старался показать, что ничего не изменилось. Что все эти смерти ничего не меняют для каждого конкретного борца. Когда ты встаёшь на доску, тебе всё равно, сколько человек свалилось с неё до этого, и кем были эти люди.

И, кажется, у меня получалось. Было, с чем сравнивать. Лица, с которыми наши парни поднимались на доску, и лица, с которыми поднимались борцы других школ. И, разумеется, результаты. Цюань всё ещё был лучшим. Наши борцы выживали чаще остальных.

Я переживал за всех, но не за всех одинаково. Большинство борцов для меня так и остались безликими тенями. Я старался не обрастать близкими отношениями, и это мне, в общем, удавалось. Это было полезно — вот как раз на такой случай, или подобный. Впускаешь человека в душу – и он обязательно либо умрёт, либо предаст, забрав кусок твоей души с собой. Нужно быть крайне разборчивым и уметь ставить границы, за которые — «не влезай, убьёт».

И всё-таки я, затаив дыхание, следил за тем, как по доске идёт Ронг. Парень, которого я, вообще-то, должен бы сам хотеть убить. Ронг, Бэй, Джиан, Бохай... В нормальной жизни все они были бы моими врагами, и я не успокоился бы, пока не заставил их заплатить за опрометчивые и идиотские поступки.

Но сводить счёты в Цюане было невозможно без крайне неприятных последствий. Волей-неволей нам пришлось грести в одной лодке. А собачиться, сидя на вёслах – затея глупая и вредная. Совместное времяпрепровождение легко превращает людей в товарищей, и теперь моё сознание как будто бы раздвоилось. Одна, меньшая часть, упрямо шептала, что любой из Цюаньцев, если сорвётся и упадёт, сделает одолжение мне лично и миру в целом. А другая, которая за последние полчаса вымахала до циклопических размеров, орала: «Нет! Они должны выжить! Потому что я, чёрт побери, так сказал!».

Поединок Ронга длился около четырёх секунд. Его соперник тоже начал атаковать первым. Он был шире в плечах и очевидно сильнее, сделал ставку на блицкриг, проигнорировав этап «прощупывания» соперника. Поплатился.

Такого от Ронга я не ожидал. Он фактически соскользнул с доски, оттолкнувшись ногой. Использовал и энергию удара соперника. Ронг наполовину перепрыгнул, наполовину перекатился через борца, приземлился у него за спиной и, не оглядываясь, лягнул его под коленку.

Ронг пошёл дальше, немного рисуясь, чуть более беспечно, чем было бы разумным. А его соперник в красном ифу, вопя, полетел вниз, на кровавое кладбище неудачников.

Наверное, в голове у Ронга в этот момент звучали фанфары. Он не просто победил. Он плюнул в лицо Нианзу, с его таблетками, и остался жив. Наверное, в его представлении весь клан Чжоу сейчас смотрел на этого смелого парня, скрежеща зубами от бессильной ярости пополам с уважением.