Творческий отпуск. Рыцарский роман

Нисколечко, перебивает его Фенн и обращается к Мэрилин Марш: У нас академическое жалованье моей жены и не нужно платить никаких алиментов.

Также нам известно, что «КУДОВ» выходит в бумажной обложке…

Это оплатит покраску днища и наперстянку. Что там еще?

Маркус Хенри договаривает: Значит, если они к вам подкатят, жалкий вы ублюдок, а вы захотите взять этот их подкат и принести сюда, вы найдете, что веревка от сраной щеколды выпущена наружу, а внутри вам есть место за сраным столом и постель, блядь, расстелена, пусть даже мы вас, блядь, и на дух не выносим. Вот и все.

Фенвик ухмыляется. Разгневанная Мэрилин Марш встает и провозглашает: Но не моя постель, в этом можешь быть уверен. Я собиралась пригласить тебя прокатиться со мной на вертушке на остров Ки и в БАРАТАРИЮ, раз тебе было так интересно. Но теперь даже не думай об этом. Возвращайся к своей училке.

С большим трудом Фенвик сдерживается, чтобы не заглотить эту наживку – даже чтобы ответить. Мэрилин Марш бросает еще один быстрый взгляд на Маркуса Хенри, который говорит, что попросит Шёрли вызвать мисс Эндерсон, чтобы та вернула нашего гостя в город. Ему самому пора сейчас же отправляться по другим делам. Мэрилин Марш может располагаться у него за столом, пока ей не подготовят вертолет. Он уже готов, заявляет Мэрилин Марш: ей нужно лишь просмотреть сперва несколько бумаг. Десять минут. Миз Э появится через пять, говорит Фенвику Маркус Хенри. Он может здесь подождать, говорит Маркусу Хенри Мэрилин Марш. Ну, он ваш гость, Мара, но не давайте ему заглядывать в ящики моего стола; и хорошего вам полета обратно. Пока, Марк, отвечает она и, едва закрывается дверь, говорит Фенну уже не так сердито, как раньше: Ты меня изумляешь.

А ты меня, отвечает Фенн. Изумляешь и удручаешь.

Она раскрывает свой маленький дипломат и вынимает бумаги. Ты не сказал ни единого приятного слова о нашем сыне или нашем готовящемся внуке.

Тебе – нет.

Со всеми твоими изъянами, произносит Мэрилин Марш, я никогда не считала тебя злопамятным.

Злая память у меня лишь одна.

Мэрилин Марш смотрит в свои бумаги. По какому бы поводу ни была она, ты ее хранишь уже десять лет. Не слишком ли?

Фенвик заявляет, что хранить ее он даже еще не начал. Говори после этого о грязных трюках.

Она не поднимает головы. Ты мстителен.

Просто обижен.

Я не раз предлагала тебе быть друзьями.

Кремль тоже.

Ради младенца, ради Оррина и Джули слезай с этой темы.

Заплати мне то, что задолжала, и я попробую.

Этот укол зримо попадает в цель, но, как хорошая сотрудница, Мэрилин Марш держит себя в руках. Факты не так просты, как ты их выставляешь.

Проста арифметика. Ты получила четыреста девяносто один доллар и шестьдесят шесть центов незаконными алиментами, пока Оррин не настучал на твой тайный повторный брак. Мне удалось остановить проводку оплаты по одному чеку на двести сорок долларов и шестьдесят четыре цента; тем самым остается причитающийся остаток в двести пятьдесят один доллар и два цента. По-своему, по-либеральному, – с моим мягким сердцем, мягкими мозгами и литературным образованием – я рассматриваю эту сумму как символ всех остальных моих обид на тебя. С умеренным шестипроцентным интересом и ежегодными выплатами в течение пяти лет даже без учета инфляции счет составляет триста тридцать пять долларов и девяносто два цента. Условимся на трехстах пятидесяти для ровного счета: этого хватит на общий ремонт нашего дизеля и починку того-сего по мелочи. Когда ты это оплатишь, можно будет поговорить и о том, что быльем поросло.

Вот теперь она откладывает бумаги. Мелочный, мелочный ублюдок. Даже цифры выучил наизусть.

Адреналин у Фенна взбрыкивает. Точняк, к черту.

Так засуди меня, сукин ты сын. Вот твой водитель.

Не стоит оно того – тебя засуживать. Но злую память я уж точно сохраню.

Вот и храни, пока у тебя сфинктеры не сгниют. Пошел вон отсюда.

Тем вечером в постели Сьюзен с восхищением спрашивает: Она правда так сказала?

Не вполне, но сантимент был именно таков. Мне нравится твоя новая прическа.

Я зассала делать перманент. Что было дальше?

Мэрилин Марш вылетела оттуда поперед меня с сумочкой в одной руке и дипломатом в другой, чтоб не опоздать на свою вертушку, а миз Эндерсон доставила меня обратно к «Амтраку». Так прошел мой день.

Сьюзен жалеет, что он не предложил отменить долг Мэрилин Марш в обмен на то, чтоб она вернулась к своей девичьей фамилии или отныне пользовалась фамилией второго или третьего мужей, а не первого. Мэрилин Марш объяснила Оррину Тёрнеру, что Мэрилин Марш Тёрнер она больше лет своей жизни (на год), чем просто Мэрилин Марш; более того, с этой фамилией она ощущает свою бо́льшую близость к своему сыну и к новому Тёрнеру в утробе Джули. Но Сью считает, что это херово, если в мире содержится две миссис Фенвик Тёрнер.

Фенн тоже. Еще он размышляет о том обстоятельстве, что, разыграй он свою партию хладнокровней, ему б выпала возможность увидеть остров Ки и БАРАТАРИЮ.