Творения догматико-полемическое и аскетические

Во внутреннем человеке, по мысли преп. Кассиана, нужно различать две стороны и, так сказать, две руки, и совершенство состоит в том, чтобы обе руки уметь обращать в десницу. По отношению к подвижнику десница – это духовное преуспеяние, и на этой стороне он бывает, когда, возвышаясь над всеми вожделениями и похотями, горя духом, весь устремляется к небесному. На левой же бывает тогда, когда обуревается искушениями и страстями, теряет жар ревности и впадает в уныние. Совершенство же его обнаружится тогда, когда он не обольстится тщеславием в первом состоянии и не впадет в отчаяние во втором. И кто, «обладая совершенствами, которые мы отнесли к правой стороне, нимало не увлечется тщеславием и, мужественно ратоборствуя против пороков, принадлежащих к левой стороне, не впадет в отчаяние, но с обеих противоположных сторон восприимет оружие терпения для упражнения своей добродетели, у того обе руки будут служить десницею, и он, действуя той и другой победоносно, получит победный венец как по отношению к правостороннему, так и левостороннему своему положению».[1600] «Так и мы, – продолжает преп. Кассиан, – сделаемся ободесноручными, когда ни избыток, ни недостаток временных вещей не изменит нас: когда ни первый не понудит предаться пагубному наслаждению, ни последний не повергнет в отчаяние; когда, напротив, за то и другое равно благодаря Бога, мы получим одинаковый плод и от благоприятных, и неблагоприятных своих обстоятельств».[1601] Вот правильный взгляд, которого должен, по убеждению Кассиана, держаться подвижник Христов, – что Бог действительно заботится только о нашем благе, которое есть добродетель, и с этой же целью посылает на нас несчастна, для укрепления в добре. И все люди искушаются по трем причинам или, вернее, с троякою целью: 1) для испытания, как Авраам и Иов; 2) для очищения от грехов, как это делается по отношению к праведникам, чтобы они в день будущего суда предстали как золото и 3) для наказания за грехи, чтобы человек образумился и обратился на путь истины. Все эти цели искушений очевидно цели благие, имеющие в виду именно действительное и истинное благо человека. Есть еще и четвертая причина, по которой люди подвергаются некоторым страданиям и которая ясно указана в Священном Писании: это есть явление над ними славы и дел Божиих, как именно говорится в Евангелии: ни сей согреши, ни родителя Его, но да явятся дела Божия на нем (Ин. 9:3).[1602] Терпеливое перенесение искушений укрепляет человека в добродетели, воспитывает в нем нравственную свободу, то есть постоянное пребывание в добре.

По существу дела и вся жизнь подвижника есть постоянная борьба с искушениями:[1603] от своих страстей, от помыслов, от диавола и разного рода обстоятельств жизни, которые часто производятся тоже злобою диавола. И только чрез победу над этими искушениями приобретается качество доброй нравственной неизменяемости, праведник делается подобным адаманту, совершается очищение его сердца и переход из царства диавола в Царство Божие. «Впрочем, человеческая добродетель, – говорит преп. Кассиан, – какая бы она ни была, не может быть совершенно неизменяемою; напротив, если кто, стяжав сию добродетель, захочет непрерывно обладать ею, тот необходимо должен для этого всегда прилагать то же тщание и труд, с каким соединено было приобретение оной, и особенно нужна для сохранения ее помощь Божия».[1604] И нет ничего гибельнее для человека невнимательности к самому себе: через эту невнимательность сперва проникают в душу малейшие капли страстей, которые повреждают уже построенное здание добродетелей, и тогда льется обильный дождь пороков, через которые душа во время диавольского искушения изгоняется из жилища добродетелей, где некогда посредством благоразумной внимательности к себе утверждала свое пребывание и как в собственном доме обретала покой свой.[1605]