Творения. Том первый. СЛОВА.

Нельзя не заметить, что везде, где только св. Григорий говорит о Лицах Святой Троицы, он употребляет имя «Отец» не для выражения Божеского существа или деятельности, а для выражения только личного свойства, которое принадлежит первому Лицу Святой Троицы, или, частнее, для выражения отношения, в каком находится первое Лицо ко второму, т. е. к Сыну. Но не так понимали это имя противники православного учения о Святой Троице. Как вообще все названия личных свойств Отца они понимали в смысле наименований сущности Божества, так, в частности, и отчеству они приписывали значение сущности или деятельности высочайшего Существа и на основании такого воззрения делали некоторые возражения против православного учения об отношении Бога Отца к двум остальным Лицам Святой Троицы. Но с православной точки зрения нетрудно было доказать несостоятельность их возражений. Св. Григорий Богослов, подобно другим отцам, обращал внимание еретиков на то, что личные свойства Бога Отца нельзя считать сущностью Божества и наименование их нельзя смешивать с наименованиями Божественной сущности, потому что они вовсе не определяют последней. «Несомненно, – говорит он, – что безначалие или непроисхождение, как простое отрицательное понятие, нельзя признавать за определение сущности, так как последняя определяется не тем, чем она не есть, но тем, чем она именно есть».[988] Неначинаемость бытия Отца только рассматривается по отношению к природе (περὶ τὴν φύσιν), но отнюдь не выражает самой природы или сущности Божества. Точно так же и отчество не выражает собой сущности Божества, а только показывает отношение первого Лица Троицы к другому Лицу, подобно тому, как, например, «тем самым, что я друг или родственник другого лица, еще не определяется моя природа, а только показывается мое отношение к другому». Исходя из ложного понимания имени «Отец», евномиане, между прочим, делали следующее возражение православным: «Имя Отца есть выражение или сущности (οὐσία), или деятельности (ἐνεργεία) Божества. Если оно – выражение сущности Божества, то Сын должен быть иной сущности, чем Отец (ἑτεροούσιος), потому что сущность Божества только одна и она принадлежит именно Отцу; если же оно – выражение деятельности Божества, то, очевидно, Сын сотворен, а не рожден, потому что где действующий, там должно быть и произведение, а произведение не может быть тождественным по своей природе с творцом».[989] Но св. Григорий решительно опровергает эту хитрую дилемму еретиков, говоря: «Я согласился бы с вашим делением, если бы необходимо было признать одно из двух; но гораздо справедливее будет, минуя то и другое, сказать вам, мудрецам, третье – что слово „Отец“ есть выражение не сущности и деятельности Божества, а отношение, в каком находится Отец к Сыну или Сын к Отцу.[990] Сущность же Божества познается во всех трех: в Начале, Творце и Совершителе, т. е. в Отце, Сыне и Святом Духе».[991] А общую деятельность этих трех Лиц вовне с Их характеристическими особенностями показывают нам три предлога (Рим. 11:36): ἐξ, διὰ и εἰς. Отец – Лицо, из которого все, источник всякого бытия; Сын – Лицо, через которое все (Ин. 1:2–3), начало всего мира; Дух Святой – Лицо, в котором все совершается или к которому все направляется, Он – совершитель всей христианской жизни и конечная цель христианской деятельности.[992]

То же самое учение о Боге Отце св. Григорий раскрывает и дополняет при изложении учения о Боге Сыне и Боге Духе Святом.

Учение о Боге Сыне

Необыкновенный интерес и внимание к личности Сына Божия в христианском обществе. Полемика св. Григория Богослова с арианами и евномианами по вопросу о Сыне Божием. Решение им еретических возражений диалектического и философского характера. Опровержение возражений против божества и единосущия Сына Божия с Отцом, заимствованных еретиками из Священного Писания. Положительное учение св. Григория о Сыне Божием: божество Сына Божия, предвечное Его рождение и единосущие с Отцом, Его личное и самостоятельное бытие. Наименования Сына Божия, встречающиеся в Священном Писании, и значение их.