Творения. Том первый. СЛОВА.

Таким образом, и философское созерцание, и личный опыт убеждали св. Григория в фактическом существовании внутренней дисгармонии и постоянной борьбы в человеке между духом и плотью, и Богослов не раз останавливает свое внимание на этой дисгармонии в человеке и старается с особенной силой представить происходящую в нем внутреннюю борьбу между духом и плотью и противоречие между законом плоти и законом духа. Так, в одном из своих «Слов», говоря о причинах своего уклонения от пресвитерского сана и указав на несколько из них, св. Григорий прибавляет: «Не говорю еще о борьбе внутренней, заключающейся в нас самих, в наших страстях, которую мы должны вести день и ночь то тайно, то явно с этим грубым телом (ὑπὸ τοῦ τῆς ταπεινώσεως σώματος) и рассеянностью (στροβούσης), колеблющей и волнующей нас посредством чувственных и временных удовольствий, с этим земным брением, с которым мы смешаны, и греховным законом, который воюет против закона духовного и усиливается разрушить в нас царский образ (т. е. образ Божий) и все, что сообщено нам Божественного».[1175] Но нигде с такой подробностью, живостью и увлекательностью не раскрыта Назианзином внутренняя борьба человека с самим собой, борьба духа с плотью, как именно в его стихотворениях, в которых он оплакивает жалкое земное состояние человека и всю суету настоящего мира. Вот, для примера, несколько стихов, изображающих эту борьбу в человеке. «Беспрерывно тревожит меня, – говорит он, – борьба души и тела, взаимно враждующих между собой. Я – образ Божий и все-таки подвергаюсь греху, причем или худшая сторона во мне несправедливо противится лучшей (т. е. зло одерживает победу над добром), или я избегаю грехов и противлюсь им, хотя не без труда, но после усиленной борьбы и только при небесной помощи. Во мне как будто два ума: один – добрый, следующий всему прекрасному, а другой – худший, следующий злому, один идет к свету и готов покоряться Христу, а другой, соединенный с плотью и кровью, склонен отдаться князю тьмы. Или – один услаждается земным, ищет себе пользы не в вечном, а временном, любит пиршества, ссоры, обременительное пресыщение, срамоту темных дел и обманы, идет широким путем и, объятый непроницаемой тьмой неразумия, забавляется собственной гибелью; а другой восхищается небесным и ожидаемым как бы настоящим, полагает надежду жизни в одном Боге, настоящее же, подверженное различным случайностям, считает пустым делом, любит бедность, труды и заботы о благе и идет тесным путем жизни».[1176] И в этой непрерывной борьбе, как замечает Богослов, победа постоянно колеблется и остается нерешительной: «Иногда прах смиряется умом, а иногда ум невольно следует за препобеждающей плотью».[1177]

Такова внутренняя жизнь в человеке, в которой св. Григорий находит разгадку тех разнообразнейших и противоречивых явлений, из которых слагается вся драма настоящей, земной жизни человека. Но на этом простом изображении борьбы между духом и плотью в человеке философствующий ум св. Григория не мог остановиться: для него было недостаточно только – так сказать – констатировать факт внутренней дисгармонии в существе человека, но он хотел знать и причину этого явления, столь сильно смущавшего его и нередко исторгавшего из его сердца горькие вопли. Где же причина внутренней борьбы между духом и телом в человеке? На этот вопрос Богослов отвечает учением о грехопадении первых людей, исказившем в них образ Божий, нарушившем в них первоначальную гармонию земного и небесного и произведшем внутренний разлад как в их собственном существе, так и во всем потомстве и во всей видимой природе.

Учение о грехопадении человека и его следствиях

Возможность грехопадения человека, вытекающая из общего воззрения св. Григория на его природу. Взгляд Богослова на прародительский грех. Следствия греха прародителей в отношении к лишению человека благ и в отношении к порче его природы. Переход первородного греха от прародителей на их потомство и объяснение им различных ненормальных явлений в природе и жизни людей. Отражение последствий первородного греха в природе неразумной. Необходимость восстановления нарушенного порядка в мире, вытекающая из понятия св. Григория о Боге как Существе живом, деятельном и бесконечно благом.