Тысяча эпох. Искупление

Говорившая к концу фразы сорвалась на визг. Ван Цин поморщился от этого громкого и пронзительного звука. Какая девушка будет так кричать в магазине среди ночи?

Он невольно ускорил шаг. К женскому голосу добавился мужской:

– Мин-Мин, ты только не волнуйся…

Ван Цин слышал за спиной шаги Лун Аня. Он вывернул из-за полок и увидел перед кассой молодую пару. Девушка с крупной родинкой кофейного цвета над скулой в коротком черном платье с длинными рукавами стояла, надув губы и скрестив руки на груди. У нее были маленькие хищные глаза, как у лисицы, которыми она буравила парня рядом. Тот перевел взгляд с нее на замершую сотрудницу магазина за кассой и одернул кожаную куртку с ярко-алыми разводами на спине, напоминавшими языки пламени. На ленте стояли четыре бутылки пива и лежала опрокинутая набок коробочка со сладостями.

Девушка топнула ногой в босоножке на высокой платформе.

– Я не пойду в другой магазин! Пин-Пин, я устала! – закричала она.

Ван Цин заметил, как вздрогнула сотрудница за кассой. Она была очень молодой и выглядела совершенно растерянной.

– Я понял, Мин-Мин, я понял, – взяв подругу за плечи, сказал парень. – Немедленно отдайте нам наши покупки!

– Вам нужно их оплатить, – заломив руки и опустив глаза, произнесла работница. – У вас есть наличные?

Парень, которого девица в черном назвала Пин-Пин, поскреб короткими ногтями выбритый висок и вдруг рявкнул:

– Нет у меня наличных! Ты не хочешь меня обслуживать?! У меня есть деньги! Вот! Вот! – он поднял с прилавка и с силой швырнул перед сотрудницей магазина банковскую карту. – Принимайся за работу!

Ван Цин сделал шаг в их сторону и почувствовал, как Лун Ань сзади взял его за запястье.

– Ван Цин…

– Эй! – крикнул он, и все трое, как по команде, посмотрели на него. Подруга «Пин-Пина» демонстративно покатала во рту жвачку, а потом вопросительно мотнула головой:

– Чего тебе?

Ван Цин высвободил руку из хватки Лун Аня и подошел к кассе, поставив на ленту свои покупки. Он улыбнулся сотруднице магазина. Та робко кивнула, приложив ладонь к выпирающему даже под свободной формой животу. Ей в таком положении потрясения тем более были ни к чему.

– Такое бывает, что терминал ломается, – сказал Ван Цин, посмотрев на недовольную парочку. – Тут буквально в трех шагах банкомат. Я могу вам показать.

Парень скривил губы. У него был такой же отталкивающий взгляд, как у его подруги.

– Не видишь, моя девушка устала?

– Вот именно! – капризным тоном поддакнула та. – Почему мы должны куда-то идти?

Ван Цин удержался от желания закатить глаза. Вмешалась сотрудница за кассой:

– У нас не поломка, а обновление системы. Оно скоро закончится. Еще минут десять, и можно будет оплатить картой.

Ван Цин улыбнулся.

– Ну вот, проблема решена.

Мин-Мин прищурила свои маленькие глаза.

– Ничего не решена! Нас ждут друзья! Мы торопимся!

Работница магазина тяжело вздохнула, продолжая держаться за живот. Она побледнела, и Ван Цин понял, что она неважно себя чувствует. К кассе подошел Лун Ань.

– Давайте я оплачу ваши покупки, – спокойно произнес он.

Его взгляд был прикован к парню. На его истеричную подругу он даже не смотрел. Ван Цин нахмурился – он впервые за все время знакомства с Лун Анем видел его таким и не мог даже понять, что за эмоция пряталась в его потемневших глазах.

Мин-Мин фыркнула и отвернулась.

– Можно и так. Чем скорее мы уйдем из этого вонючего места, тем лучше.

Парень улыбнулся ей, потом гневно посмотрел на девушку за кассой.

– Слышала? Шевелись! Или у тебя из-за беременности все мозги в живот ушли? – он хрюкнул, подавившись смехом, наверное, решив, что удачно пошутил.

Ван Цин увидел, как Лун Ань сжал руки в кулаки, но потом все же достал из кармана бумажник. Сотрудница суетливо меняла способ оплаты. Она не глядя протянула Ван Цину лежавшую перед ней банковскую карту, и он машинально взял ее.

Мин-Мин заливисто хохотала над мерзкими словами своего спутника.

– Ненавижу детей. Маленькие спиногрызы. Хорошо, что твой брат сбежал из дома. У меня голова болела от его писклявого голоска. Отец его не ищет?

– Го Юна? Не-а, чего его искать? Он все равно его в детдом хотел сдать после смерти тетки.

Перед глазами встала красная пелена. Го Юн? Моргнув, Ван Цин перевернул банковскую карту, которую по-прежнему держал в руке. «Го Пин». Иероглиф «Го» был таким же, как в фамилии А-Юна. Тот не умел писать, но знал, что он обозначает. Минако учила его выводить карандашом свое имя на старых распечатках уже отработанных сценариев.

Так этот Го Пин и был тем самым «старшим братом», которого до истерики испугался мальчик во время прогулки в городе? Это он бил его и издевался над ним вместе со своей девушкой?

Ван Цин поднял голову и посмотрел на болтающую между собой парочку. Краем глаза он видел, как Лун Ань рассчитывался за их и чужие покупки и убирал бумажник обратно в карман.

– Ван Цин, – позвал он.

Го Пин отвлекся от разговора со своей Мин-Мин и нахмурил густые короткие брови.

– Чего ты на меня смотришь? И верни мою карту!