Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

– У меня недостает терпения ждать даже одного часа, – прибавил он.

– Сила и власть только в руках Аллаха! – всплеснув руками, вскричал царь. – В этом деле хитростью ничего не сделаешь!

Взяв за руку сына, он повел его во дворец, где Камараль-Земан слег в постель, а отец сел в изголовьях и, оплакивая сына, не отходил от него ни днем, ни ночью.

Наконец, визирь сказал царю:

– О царь веков, долго ли ты будешь сидеть взаперти и скрываться от войск с твоим сыном Камараль-Земаном? В отсутствие государя могут начаться беспорядки. Я советую тебе перевести своего сына в павильон, что стоит на морском берегу, и проводить время с сыном там, посвящая два дня в неделю управлению делами государства. В эти два дня к тебе могут являться со своими делами и сановники, и воины, и все, кому надо, а остальные дни в неделе ты можешь проводить с сыном, пока Господь не пошлет ему исцеление.

Царь, выслушав визиря, одобрил его слова и, боясь, чтобы в народе действительно не начались беспорядки, он тотчас же встал и отдал приказ перенести сына в павильон на морской берег. Окна из этого павильона выходили на море, пол были сделан из разноцветного мрамора, a стены из самых чудных цветов были украшены золотом и ультрамарином. Для Камараль-Земана положили ковры, увешали стены парчой и повесили занавеси, вышитые драгоценными каменьями. Камараль-Земан до такой степени страдал от любви, что побледнел, похудел и ослаб. Отец его сидел около него и постоянно горевал, а два дня в неделю к нему в этот павильон могли приходить и царедворцы, и воины, и все, кто имел до него надобность. В эти дни к нему являлся весь двор и обделывал все дела, а вечером он уже возвращался к больному сыну.

Так и жил Камараль-Земан.

Теперь расскажем, что делала в это время царевна Бадур, дочь царя Эль-Гаюра, государя островов и семи дворцов. Когда шайтан принес ее обратно и положил снова в постель, ночного времени оставалось не более трех часов. С рассветом она проснулась, села и осмотрелась кругом, но возлюбленного, лежавшего подле нее ночью, не оказалось. Она взволновалась и, обезумев, громко вскрикнула. Все ее рабыни и няньки проснулись и прибежали к ней, и главная из ее прислужниц сказала:

– Что с тобой, о госпожа моя?

– Ах ты, противная старуха, – отвечала царевна, – где чудный юноша, что спал в моих объятиях сегодня ночью? Говори, куда он делся?

При этих словах у стареющей няни потемнело в глазах, и, испугавшись за себя, она сказала:

– О царевна Бадур! Что значат эти обидные слова?

– Ах ты, противная, проклятая старуха! – закричала царевна. – Где мой возлюбленный, чудный юноша с прелестными лицом, черными глазами и соединяющимися бровями, что пробыл со мною чуть не до рассвета?

– Клянусь Аллахом, – отвечала старуха, – я не видала ни молодого человека и никого другого, и Аллахом умоляю тебя, царевна, не шутить таким образом, так как подобная шутка может быть услышана твоим отцом, и мы поплатимся жизнью.

– Говорю тебе, – отвечала царевна, – что ночью здесь был молодой человек чудной наружности.

– Господь да сохранит твой разум! – вскричала няня, – никого не было у тебя ночью.

Царевна Бадур взглянула на свою руку и увидала на своем пальце кольцо Камараль-Земана, а ее кольца не оказалось.

– Проклятая обманщица! – крикнула она на няню. – Не вздумаешь ли ты в самом деле уверять, что тут никого не было, и клясться мне?

– Клянусь Аллахом, – отвечала няня, – что я не лгала тебе и не клялась ложно.

Царевна Бадур страшно разозлилась и, выхватив меч, бросилась на няню и хотела ее убить, но евнух и рабыни закричали и, бросившись к отцу царевны, сообщили ему о ее состоянии.

Царь тотчас же пришел к дочери и сказал ей:

– О дочь моя, что это с тобой?

– Отец мой, – отвечала она, – где тот молодой человек, что спал подле меня сегодня ночью?

Разум покинул ее. и, озираясь по всем сторонам, она стала рвать на себе рубашку. Отец ее, увидав это, приказал евнухам и рабыням схватить ее. Царевну схватили и, надев на шею железный обруч с цепью, приковали ее к окну. После этого отцу ее и свет Божий стал не мил, так как он любил дочь, и положение ее огорчало его. Он созвал к себе ученых, астрологов и магов и сказал им:

– Кто бы ни вылечил дочь мою от ее настоящей болезни, я отдам тому ее в жены и в приданое дам половину своего царства; а тому, кому не удастся вылечить ее, я отрублю голову и вывешу ее над дверями дворца.

И таким образом он поступал, пока не отрубил сорока голов. Он обращался ко всем мудрецам, но все отказывались от лечения, зная, что поправить ее нельзя.

Болезнь ее приводила в недоумение ученых людей и даже мудрецов.

Царевна Бадур прожила в таком положении целых три года.

У нее был сводный брат, по имени Марзаван, бывший все это время в путешествии по различным странам. Он любил ее более, чем вообще любят братья, и, вернувшись, пошел к своей матери и спросил у нее о сестре своей, царевне Бадур.

– О мой сын, – отвечала она, – сестра твоя лишилась рассудка и вот уже три года, как находится в таком положении с железным обручем на шее, и ни один врач не может вылечить ее.

Услыхав это, Марзаван сказал: