Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

Марзаван сел на корабль, отправлявшийся на Калиданские острова. Корабль был хороший и при попутном ветре дошел туда в месяц, но когда город был уже ясно виден и почти у самого берега, вдруг поднялся страшный ветер, сорвавший всю оснастку и переопрокинувший корабль со всеми пассажирами. Всякий стал спасаться, как может, а Марзавана волнами отнесло к тому самому месту берега, где находился павильон царевича. Судьбе угодно было, чтобы в то время около царевича находились визири и эмиры, и царь Шах-Земан сидел, положив голову сына своего к себе на грудь, и евнухи отмахивали от него мух. Камараль-Земал уже в продолжение двух дней ничего не ел и не пил и не говорил ни слова. Визирь, стоявший около его ног, у окна, взглянув, увидал Марзавана, уже выбившегося их сил, и, пожалев его, подошел к султану и, наклонив голову, сказал:

– Позволь мне спуститься вниз и отворить дверь на морской берег, чтобы спасти утопающего человека и превратить горе его в радость. Может быть, Господь за это избавит сына твоего от несчастья.

– Все, что случилось с моим сыном, – отвечал султан, – случилось из-за тебя, и очень может быть, что если ты спасешь этого утопающего, он принесет сыну моему облегчение. Но я клянусь Аллахом, что если этот утопающий увидит моего сына и затем, уйдя от нас, разоблачит нашу тайну, то я отрублю тебе голову, так как ты, визирь, виноват во всем, что с нами случилось. Ну, теперь поступай, как знаешь.

Визирь спустился вниз, отворил дверь, и вышел на берег, и спас Марзавана, уже близкого к смерти, протянув ему руку и ухватив его за волосы. Марзаван уже был без чувств и с закрытыми глазами. Визирь привел его в чувство, снял с него мокрую одежду, надел сухую и, надев ему новую чалму, сказал:

– Знай, что я спас тебя от смерти, смотри, ты не сделайся причиной моей гибели.

– Как так? – спросил Марзаван.

– Теперь, – отвечал визирь, – тебе придется появиться между эмирами и визирями, безмолвствующими при Камараль-Земане, сыне султана.

Марзаван уже слышал об этом Камараль-Земане, но тем не менее спросил:

– А кто этот Камараль-Земан?

– Сын султана Шах-Земана, – отвечал визирь, – он болен и лежит в постели, не зная ни днем, ни ночью покоя. Он уже так слаб, что едва жив. Днем он горит, а ночью терзается, и мы не надеемся, что он останется жив. Не гляди на него и смотри только вниз, а иначе мы с тобой погибнем оба.

– Аллахом умоляю тебя, – сказал Марзаван, – расскажи мне все, что ты знаешь об этом юноше и по какой причине впал он в такое состоянье?

– Причины я не знаю, – отвечал визирь, – разве только то, что три года тому назад отец его потребовал, чтобы он женился, и он отказался. Утром он проснулся и стал уверять нас, что подле него спала девушка удивительной красоты, с пальца которой он снял кольцо и надел себе на мизинец, а ей надел свое, и таинственность этого дела мы понять не можем. Аллахом умоляю тебя, сын мой, идем со мною в павильон, но не смотри на сына царя. После же этого отправляйся своим путем, потому что сердце султана ожесточено против меня.

– Клянусь Аллахом! – подумал Марзаван. – Это именно то, чего я ищу!

Он пошел вслед за визирем в павильон, где визирь сел у ног Камараль-Земана. Что же касается до Марзавана, то он подошел и, остановившись перед Камараль-Земаном, стал смотреть на него, вследствие чего визирь обмер от страха и, взглянув на Марзавана, стал ему делать знаки, на которые тот и внимания не обращал. Он продолжал смотреть на Камараль-Земана и, зная, что это именно и есть то лицо, которое он искал, сказал:

– Да прославится тот, кто создал его столь похожим на нее и с такими же щеками, как у нее!

Камараль-Земан открыл глаза и стал прислушиваться, а Марзаван, увидав это, продекламировал следующие стихи: