Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

– Ты говоришь справедливо, – заметил царевич, – но если бы твои войска и рабы убили меня, то этим самым ты опозорил бы себя, и народ назвал бы тебя лицемером. Я думаю, что тебе лучше бросить эту мысль и сделать то, что я посоветую тебе.

– Ну, говори, что ты хочешь посоветовать.

– Я посоветую тебе или выйти со мной на поединок, и оставшийся в живых будет править государством, или, оставив меня до утра, прислать ко мне твоих солдат и войска и отроков, предварительно сказав мне, много ли их у тебя.

– У меня сорок тысяч человек кавалерии и столько же рабов, свиты и отроков.

– Лишь только наступит день, – продолжал царевич, – то пошли их ко мне и скажи им, что я просил руки твоей дочери на том условии, что выйду со всеми ими на поединок и останусь победителем. А ты предоставь меня им, и если они убьют меня, то и тайна и честь твоя будут сохранены, если же я окажусь победителем, то зачем же тебе желать лучшего зятя?

Выслушав его, царь вполне одобрил его мнение, хотя и не доверял ему и боялся дозволить ему выступить одному против целой армии. После этого они сели беседовать.

Царь, подозвав своего евнуха, приказал ему отправиться тотчас же к визирю и велеть ему собрать все войска в полном вооружении и на конях. Евнух пошел к визирю и передал ему приказ царя. Визирь созвал военачальников и сановников государства и приказал им вооружиться и сесть на коней.

Царь между тем продолжал разговаривать с молодым человеком и находил его умным и благовоспитанным, и так они проговорили до утра. Царь встал и, направившись к своему трону, приказал войскам сесть на коней, а царевичу привести самую свою лучшую лошадь и надеть на нее богатое седло и чапрак[191]. Но царевич сказал ему:

– Нет, царь, я не сяду до тех пор, пока не осмотрю твоего войска.

– Это как тебе угодно, – отвечал царь.

Царь и царевич вышли на площадь, где стояли войска, и молодой человек внимательно осмотрел всех.

– Воины! – громко проговорил царь. – Вот этот молодой человек просит у меня руки моей дочери, и я никогда в жизни не видывал человека красивее, умнее и отважнее его. Он, кроме того, утверждает, что может победить вас всех и что никто из вас, будь вас хоть сто тысяч, не сравнится с ним. Когда он выступит против вас, примите его острием ваших копий и мечей, так как он слишком много берет на себя.

После этого он обратился к царевичу:

– Ну, сын мой, поступай с ними, как знаешь.

– О царь, – отвечал ему молодой человек, – ты не совсем справедлива ко мне. Как же ты хочешь, чтобы я выступил против них? Все они на конях, а я пешком!

– Ведь я давал тебе коня, а ты отказался от него? Теперь выбирай себе любую из лошадей.

– Мне ни одна из твоих лошадей не нравится, и я сяду только на ту лошадь, на которой я приехал.

– Да где же твоя лошадь? – спросил его царь.

– На вершине дворца, – отвечал он.

– Где же, в каком месте?

– На крыше дворца.

Царь, услыхав такой ответ, вскричал:

– Теперь я вижу, что ты помешанный! Горе тебе. Как может лошадь быть на крыше?! Теперь лживость твоя будет очевидна! Отправляйся, – прибавил царь, обращаясь к одному из своих военачальников, – на крышу моего дворца и принеси сюда все, что найдешь там.

Народ дивился словам молодого человека и говорил:

– Как же лошадь-то спустится по лестнице? Поистине это неслыханная вещь.

Человек, посланный царем, поднялся на крышу дворца и увидал стоявшую там замечательно красивую лошадь. Он подошел к ней, осмотрел ее и увидел, что она сделана из черного дерева и из слоновой кости. Кое-кто из военачальников тоже поднялся на крышу и, увидев лошадь, посмеялся, говоря:

– Неужели молодой человек говорил об этой лошади? Он просто сумасшедший, что, впрочем, мы скоро увидим. Но почем знать! Он, может быть, и замечательный человек.

Они подняли лошадь, и принесли ее к царю, и поставили перед ними. Собравшийся народ смотрел на лошадь и надивиться не мог красоте ее и роскоши седла и уздечки. Царь тоже любовался и удивлялся, глядя на нее.

– Это и есть твоя лошадь, молодой человек? – спросил он у царевича.

– Да, царь, – отвечал он, – это и есть моя лошадь, и вот ты увидишь, какая она удивительная.

– Ну, так садись на нее и поезжай, – сказал ему царь.

– Я не могу сесть на нее, пока войска не отодвинутся немного, – отвечал царевич.

Царь приказал войскам отодвинуться более чем на выстрел стрелы.

– О царь, – обратился к нему молодой человек, – теперь я сяду на свою лошадь и разгоню войска твои в разные стороны, и поражу сердца их ужасом.

– Поступай, как знаешь, и не жалей их, – отвечали царь, – так как они не пожалеют тебя.

Царевич подошел к лошади и сел на нее. Войска стояли перед ним рядами и говорили:

– Когда молодой человек подойдет к нам, мы примем его копьями и мечами.

– Какое несчастье, – говорил один из воинов, – что нам придется убить этого молодого человека с таким красивым и приятным лицом. Клянусь Аллахом, это большое несчастье.

– Поверь, – отвечал ему другой, – что мы ничего с ним не сделаем. Этот молодой человек не стал бы хвастаться, если бы не был уверен в себе.