Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

Моя история весьма странна,
И чудеса она все превосходит.
Клянусь любовью, что моя стезя
Теперь меня чрезмерно затрудняет.
Поэтому, когда угодно вам
Рассказ услышать мой, то вы внемлите,
И да никто в собранье этом вашем
Молчанья своего не нарушает.
Внимательно моим словам внимайте,
Затем, что знаменательны они,
И речь моя правдива, не ложна.
Я жертва горя и палящей страсти,
И та, которая меня убила,
Всех полногрудых женщин превосходит.
Ее глаза, глубоко-черные, подобны
Индийскому мечу, и оба лука
Ее бровей свои пускают стрелы.
Теперь я чувствую моей душою,
Что между вами здесь стоить имам,
Халиф сего столетья, славный родом,
И что второй есть визирь Джафар,
Сахеб и сын Лахеба благородный,
А третий между вами есть Месрур,
Его палач. И если утвержденье
Мое не ложно, то достиг предела
Я всех моих желаний этой встречей,
И наполняет мое сердце радость!

Услыхав эти стихи, Джафар сказал ему, что это неправда, что они вовсе не то, за что он их принимает. Молодой человек засмеялся и сказал:

– Знайте, господа, что я вовсе не царь правоверных, и назвал себя таким образом для того, чтобы добиться от жителей Багдада того, что мне нужно. Меня в сущности зовут Магометом-Али, сыном Али-ювелира. Отец мой был человеком высшего света и оставил мне большое состояние золотом и серебром, жемчугом и кораллами, рубинами и бриллиантами, землями, садами, лавками, заводами, черными рабами, рабынями и пажами. Однажды, когда я сидел у себя в лавке, окруженный приказчиками и слугами, к нам подъехала на коне девица, красивая, как полная луна. Подъехав ко мне, она сошла с коня и, сев в лавке, спросила:

– Ты Магомет-ювелир?

– Я, – отвечал я, – твой мамелюк и раб.

– Нет ли у тебя ожерелья, – спросила она, – годного для меня?

– Госпожа моя, – отвечал я, – я покажу тебе все, что у меня имеется, и если тебе что-нибудь понравится, то мамелюк твой будет очень доволен, а если ничего не понравится, то будет огорчен.

У меня было до ста ожерелий, которые я все показал ей, но ни одно из них ей не понравилось, и она сказала, что желала бы получить что-нибудь получше. У меня было маленькое ожерелье, купленное моим отцом за сто тысяч червонцев, подобного которому не было и у султанов, и потому я сказал ей, что у меня есть ожерелье из бриллиантов и драгоценных камней, какого нет ни у кого в мире. Она велела мне показать его и, увидав ожерелье, сказала, что именно такое ожерелье она и желала иметь.

– А какая ему цена? – спросила она.

– Отец мой, – отвечал я, – дал за него сто тысяч червонцев.

– И, кроме того, ты получишь пять тысяч червонцев барыша, – сказала она.

– О, госпожа моя, – отвечал я, – и ожерелье, и хозяин его к твоим услугам, и возражать я не буду.

Барыш тебе получить следует, – сказала она, – и, кроме того, ты получишь благодарность.

Она тотчас же встала, быстро села на коня и прибавила:

– Ради Аллаха, прошу тебя, о господин мой, пойдем с нами, чтобы получить плату за ожерелье.

Я встал и, заперев лавку, пошел с покупательницей до самого дома, оказавшегося весьма богатым, с дверями, украшенными золотом, серебром и ультрамарином, со следующей над ними надписью:

О, дом, да никогда не посещают
Тебя ни огорчение, ни судьбы
Коварные поступки и дела,
А также и владельца твоего.
Ты превосходный и роскошный дом
Для гостя каждого, когда другие
места его значительно теснее.