Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

Да никогда не перестанет дверь
Твоя соперничать с Каабы дверью,
И да отметит лучше прах ее
Стекающихся головы людей!
Да будет провозглашено открыто
Во всех земной юдоли нашей странах,
Что это есть Маком, а ты, отец,
Есть Ибрагпм в святом святых Каабы.

Халиф улыбнулся ему, ответил на поклон и, ласково посмотрев на него, приказал подойти и сесть перед ним.

– О Магомет-Али! – сказал он. – Я желаю, чтобы ты рассказал мне о том, что случилось с тобой вчера вечером, так как с тобой случилось нечто удивительное.

– Прости, о царь правоверных! – отвечал молодой человек. – Будь ко мне милостив и успокой страх, щемящий душу мою.

– Бояться и огорчаться тебе нечего, – сказал халиф.

Молодой человек в подробностях стал рассказывать ему, что с ним случилось. А халиф, зная, что молодой человек был влюблен и разлучен с предметом своей страсти, сказал ему:

– Хочешь, чтобы я вернул ее тебе?

– Это будет верх милости царя правоверных, – отвечал молодой человек.

Халиф посмотрел на Джафара и сказал ему:

– Послушай, Джафар, приведи ко мне твою сестру Дунию, дочь визиря Иахима, сына Калида.

– Слушаю и повинуюсь, – отвечал визирь.

Он тотчас же привел сестру, и когда она подошла к халифу, то Гарун-Эр-Рашид спросил ее:

– Знаешь ты этого человека?

– О, царь правоверных! – отвечала она, – откуда же женщине знать мужчин?

Халиф улыбнулся и сказал:

– О, Дуния, ведь это твой возлюбленный Магомет-Али, сын ювелира; мы знаем всю твою историю от начала до конца и поняли то, что открыто, и то, что скрыто.

– О царь правоверных, – сказала она, – все это было написано в книге судеб (по воле Аллаха), и я прошу у Господа прощения в том, что я сделала, и прошу, чтобы и ты по милости своей простил меня.

Халиф засмеялся и, призвав кади и свидетелей, возобновил брачное условие Дунии и Магомета-Али, и вернул им счастье, досадившее завистникам. Халиф назначил молодого человека своим собутыльником, и он жил со своей женой счастливо и благополучно, пока их не посетила прекратительница счастья и разлучница с жизнью. Вставай, исполни ее желание и возвращайся на свое место.

Глава шестнадцатая

Начинается с половины триста девяносто четвертой ночи и кончается на половине четыреста пятой

История Абу-Магомета Ленивого

Гарун-Эр-Рашид сидел однажды на царском троне, как к нему подошел молодой евнух с короной из червонного золота, с жемчугом, бриллиантами и разными драгоценными каменьями в руках. Евнух поцеловал прах у ног халифа и сказал:

– О царь правоверных, царица Зубейдех целует прах у ног твоих и приказывает сказать тебе, что, как тебе известно, она сделала себе корону, в середине которой не достает большого бриллианта. Она искала в сокровищнице такого бриллианта, но найти не могла.

Халиф обратился к своим приближенным с такими словами:

– Поищите такой большой бриллиант, какой нужен Зубейдех.

Они стали искать, но не нашли ничего подходящего и доложили об этом халифу, вследствие чего он рассердился и крикнул:

– На что это похоже, что я, халиф, царь всех земных царей, не мог достать бриллианта! Горе вам. Пойдите, спросите у купцов.

Приближенные обратились к купцам, но они отвечали, что халиф ни у кого не найдет такого бриллианта, как разве у одного жителя Эль-Башраха по имени Абу-Магомет Ленивый. Халифу это было доложено, и он приказал своему визирю Джафару послать эмиру Магомету Эс-Зубейди, губернатору Эль-Башраха, приказ найти Абу-Магомета Ленивого и представить его царю правоверных. Визирь написал приказ и послал его с Месруром.

Месрур, прибыв в город Эль-Башрах, понес приказ эмиру Магомету Эс-Зубейди, очень ему обрадовавшемуся и принявшему его с большим почетом. Месрур прочел ему приказ царя правоверных Гаруна-Эр-Рашида, и тот отвечал:

– Слушаю и повинуюсь.

Он дал несколько человек провожатых Месруру, и они отправились в дом Абу-Магомета Ленивого, где и постучались в дверь. На стук их к ним вышел один из мальчиков, и Месрур сказал ему:

– Скажи твоему господину, что его требует к себе царь правоверных.

Мальчик ушел и сообщил хозяину, в чем дело. Абу-Магомет вышел и, увидав Месрура, приближенного халифа, в сопровождении провожатых эмира Магомета Эс-Зубейди, поцеловал прах у ног его и сказал:

– Слушаю и повинуюсь повелению царя правоверных, но прошу войти ко мне в дом.

– Мы можем войти только весьма не надолго, – отвечали они, – так как царь правоверных ждет твоего скорого приезда.

– Потерпите немного, – сказал он, – мне надо собраться.