Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

Он спокойно жил со своей женой и детьми, завел себе лавку на рынке и сам сидел в ней, и продавал бриллианты и драгоценные камни. Он сидел вместе с детьми и мамелюками и сделался одним из крупнейших купцов Багдада. Царь багдадский, услыхав о нем, послал за ним, чтобы поговорить с ним; посланный, придя к нему, сказал:

– Иди к царю, который желает тебя видеть.

– Слушаю и повинуюсь, – отвечал Али и приготовил царю подарок.

Он взял четыре подноса червонного золота и наложил на них бриллиантов и драгоценных камней, каких не бывало и у царя, и, взяв подносы, пошел с ними во дворец. Придя к царю, он поцеловал прах у ног его и прочел молитву о его благоденствии, обращаясь к царю самым почтительным образом.

– О купец, – сказал ему царь, – ты присутствием своим осчастливил нашу землю.

– О царь веков, – отвечал ему Али, – раб твой принес тебе подарки и надеется, что ты окажешь ему милость и примешь их.

Он поставил четыре подноса перед ним, и царь, открыв их, начал смотреть и увидал, что на них наложены такие бриллианты, каких у него не было, стоивший каждый целого крупного состояния.

– Подарок твой принят, – сказал он ему, – и если на то будет воля Аллаха (да святится имя Его), мы отблагодарим тебя точно так же.

Али, поцеловав руку царя, откланялся. После этого царь созвал своих сановников и обратился к ним так:

– Сколько царей просили руки моей дочери?

– Очень много, – отвечали они ему.

– А подносил ли мне кто-нибудь из них, – продолжал он, – подобные подарки?

– Никто, да ни у кого и нет подобных богатств.

– Ну, так я прошу у Господа (да святится имя Его) даровать мне счастье выдать замуж за этого купца мою дочь. Что вы скажете на это?

– Пусть будет так, как тебе угодно, – отвечали ему его сановники.

Он приказал евнухам унести во внутренние комнаты четыре подаренных ему подноса. Затем он поговорил со своей женой и поставил перед нею подносы; а та, открыв их, увидала, что они полны таких вещей, каких и у нее не было.

– Откуда ты, царь, получил все это? – спросила она. – Вероятно, от какого-нибудь из царей, просивших руки нашей дочери?

– Нет, – отвечал он. – Это мне принес каирский купец, переселившийся к нам в город, и я, услыхав о его приезде, послал за ним, желая с ним познакомиться и купить от него для нашей дочери каких-нибудь драгоценных камней, каких у нас не имеется. Он тотчас же явился и принес нам эти четыре подноса с драгоценностями и предложил их в подарок; взглянув на него, я увидал, что он человек не старый, держит себя с достоинством, умный, благовоспитанный, точно царский сын. Увидав его, я почувствовал к нему расположение и пожелал выдать за него свою дочь. Я показал подарки своим сановникам и спросил у них: «Много ли царей просили руки моей дочери?» Они отвечали мне, что очень много. «А подносил ли кто-нибудь из них мне подобные подарки?» – продолжал я их спрашивать. «Никто, – отвечали они мне, – да ни у кого и нет подобных богатств». А я им сказал на это, что прошу Господа даровать мне счастье выдать замуж за этого купца мою дочь. Что вы скажите на это? «Пусть будет так, как тебе угодно», – отвечали они. Ну, а ты что скажешь?

– Это как угодно Богу и тебе, – отвечала она, – и что Господь решил, то и будет.

– Если мы поступим, как угодно Богу (да святится имя Его), – сказал царь, – то отдадим дочь нашу за этого купца.

Он лег спать, а на следующее утро отправился в приемный зал и приказал призвать к себе Али Каирского и всех багдадских купцов. Все они явились и поклонились царю; после чего он приказал им сесть, и все они сели.

– Приведите придворного кади, – вскричал царь.

Кади явился, и царь сказал ему:

– Кади, напиши брачное условие между моей дочерью и купцом Али Каирским.

– Позволь, – возразил ему на это Али Каирский, – государь наш султан. Разве прилично такому купцу, как я, быть зятем царя?

– Я оказываю тебе, – отвечал ему царь, – как эту честь, так и честь, даруя тебе должность визиря.

Он тотчас же дал ему почетную одежду, после чего Али сел на визирское место.

– О, царь веков, – сказал он, – ты даровал мне эту честь, и я тронут твоею милостью; но выслушай, что я скажу тебе.

– Говори, и не бойся, – отвечал царь.

– Раз ты решился выдать твою дочь, – сказал ему Али, – то гораздо приличнее выдать ее за моего сына.

– А разве у тебя есть сын? – спросил царь.

– Есть, – отвечал Али.

– Ну, так сейчас же пошли за ним.

– Слушаю и повинуюсь, – отвечал Али и, послав за своим сыном одного из своих мамелюков, приказал привести его.

Молодой человек, явившись к царю, поцеловал прах у ног его и встал в почтительном положении. А царь, посмотрев на него, увидал, что он гораздо красивее его дочери, и статнее, и миловиднее.

– Как тебя зовут, о сын мой? – спросил у него царь.

– Зовут меня Гасаном, государь, – отвечал он.

Ему в это время было четырнадцать лет.

– Напиши условие брака, – сказал султан кадию, – между моей дочерью Гоэп-Эль-Вуджуд и Гасаном, сыном визиря Али Каирскаго.