– Эмир, – отвечали они, – если тебе нужен туда проводник, то обратись к шейху Абдул-Эс-Самаду, так как он человек знающий, много путешествовал и знаком с пустынями и морями, с разными народами и разными странами. Обратись к нему, и он приведет тебя туда, куда тебе надо.
Вследствие этого он приказал привести шейха к нему, и шейх явился. Это оказался старик, уже очень дряхлый эмир Муза.
– Шейх Абдул-Эс-Самад, государь наш, царь правоверных Абдул-Эль-Мелик, сын Марвана, приказал нам то-то и то-то; но я плохо знаю страну, а мне сказали, что ты знаешь хорошо и страны, и дороги. Не желаешь ли ты исполнить приказание халифа?
– Знай, эмир, – отвечал шейх, – что дорога эта дальняя и очень трудная.
– Сколько потребуется времени, чтобы доехать туда? – спросил эмир,
– Года два с несколькими месяцами, чтобы проехать туда, – отвечали шейх, – и столько же, чтобы вернуться. А имей еще в виду случайности в пути. Кроме того, ты воин, защитник нашей веры, а мы окружены врагами; так что во время твоего отсутствия могут прийти христиане; и потому необходимо, чтобы ты оставил тут кого-нибудь за себя.
– Хорошо, – отвечал он, и оставил сына своего Гаруна управлять вместо себя страною, взяв с него клятву в верности и приказав войскам не сопротивляться ему, а исполнять все его приказания.
Войска выслушали его и подчинились новому правителю. Гарун был очень храбрым человеком, известным удальцом и смелым воином. Шейх Абдулн-Эс-Самад сказал после этого Музе, что те вещи, которые желает иметь халиф, можно достать на морском берегу, что до этого берега не более четырех месяцев пути и что по всей этой дороге устроены станции с источниками прекрасной воды и с пастбищами.
– Господь, – продолжал он, – наверное, облегчит нами этот путь по Своей милости к тебе, наместник царя правоверных.
– Не знаешь ли ты, – спросил его эмир Муза, – не проходил ли уже по этой дороге до нас какой-нибудь царь?
– Да, эмир, проходил, – отвечал он, – эта страна принадлежит царю Александрии, Дарию Греку.
После этого они выехали и ехали, не останавливаясь, пока не увидали дворца.
– Идемте в этот дворец, – сказал им шейх, – так как он может служить хорошими уроками тому, кто готов слушать поучение.
Эмир Муза и товарищи его пошли вслед за шейхом и, найдя двери открытыми, поднялись на широкую лестницу из цветного мрамора, подобного которому они в жизни не видывали. Потолок и стены были отделаны золотом, серебром и драгоценными каменьями, а над дверями красовалась доска с надписью на древнегреческом языке, и шейх Абдул-Эси-Самади спросил:
– Хочешь, эмир, чтобы я прочел тебе ее?
– Подойди и прочти, – отвечал эмир.
– Да благословит тебя Господь, так как ничего не случилось с нами во время этого продолжительного пути, и я приписываю это милости Аллаха к тебе, эмир, – сказал шейх, и, подойдя, прочел следующую надпись:
Эмир Муза заплакал так, что лишился чувств, и сказал:
– Нет Бога, кроме Аллаха, Вездесущего и Превечного. Он вошел во дворец и был поражен его красотой и постройкой, и стал смотреть на статуи и картины. На второй двери оказалась надпись тоже в стихах.
– Подойди и прочти, шейх, – сказал эмир Муза. Шейх подошел и прочел следующее:
Эмир Муза снова горько заплакал, так что у него потемнело в глазах.
– Мы созданы для великой цели, – сказал он.