Тысяча и одна ночь. В 12 томах

Когда шейх был облегчен от лишней тяжести, он выказал крайнее удовольствие и улыбнулся путешественнику. А затем сказал голосом более ясным и чистым, нежели голос ребенка:

— Да снизойдет на тебя благословение Аллаха, о сын мой, за благодеяние, оказанное старику! И кто бы ты ни был, о добродетельный путник, я готов помочь тебе моим опытом и советом!

Фарид же поспешил ответить ему:

— Я приехал из весьма далекого края искать Говорящую Птицу, Поющее Дерево и Воду Золотые Струи. Не можешь ли сказать мне, где их найти? И не знаешь ли чего о них?

При этих словах молодого путешественника шейх от сильного волнения перестал перебирать свои четки. И ничего не ответил. Фарид же спросил:

— Добрый дядюшка, почему же ты ничего не говоришь? Скажи поскорее, знаешь ты что-нибудь или нет, чтобы не остыла здесь моя лошадь!

И шейх сказал наконец:

— Конечно, о сын мой, я знаю место, где находятся эти предметы, и знаю дорогу, ведущую к ним. Но ты оказал мне такую великую в моих глазах услугу, что я, со своей стороны, не могу решиться подвергнуть тебя страшным опасностям такого предприятия. — И он прибавил: — Ах, сын мой, поспеши лучше назад и возвратись в свой родной край! Сколько уже до тебя прошло здесь молодых людей, и никто из них не вернулся!

Фарид же, не теряя мужества, ответил:

— Добрый дядя, укажи мне только путь и не беспокойся обо всем остальном. Аллах дал мне руки, умеющие защитить своего владельца.

Шейх же, растягивая слова, спросил:

— Но как защитят они его от невидимого, о дитя мое, когда руки невидимого насчитываются тысячами тысяч?

Фарид взмахнул головой и ответил:

^{И под деревом сидел старый-престарый шейх. И лицо этого шейха исчезало под его длинными волосами, густыми бровями и бородой, необычайно длинной и белой.}

— Силой и мощью владеет один Аллах, нами прославляемый, о почтенный шейх! Судьба моя связана со мной, и, если убегу от нее, она погонится за мной! Скажи же мне, так как тебе это известно, что остается мне сделать? Этим ты окажешь мне великую услугу.

Когда сидевший под деревом старик увидел, что нельзя отговорить молодого путешественника от его предприятия, он опустил руку в привязанный к поясу мешок свой и вытащил из него шарик из красного гранита.

В эту минуту Шахерезада заметила, что брезжит рассвет, и со свойственной ей скромностью умолкла.

А когда наступила

СЕМЬСОТ СЕМЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ НОЧЬ,

она сказала:

Когда сидевший под деревом старик увидел, что нельзя отговорить молодого путешественника от его предприятия, он опустил руку в привязанный к поясу мешок свой и вытащил из него шарик из красного гранита.

И подал он путешественнику этот шарик и сказал:

— Он доведет тебя, куда должен довести. Садись на лошадь и брось его перед собой. Он покатится, а ты следуй за ним до тех пор, пока он не остановится. Тогда слезай с лошади и привяжи ее поводьями к этому шарику, а он останется на том же месте до твоего возвращения. Ты же взойдешь на гору, вершину которой видишь отсюда. И повсюду под ногами своими увидишь крупные черные камни и услышишь голоса, это будут голоса не потоков, не ветра, не пропастей, а голоса невидимого. И будут они реветь слова, от которых леденеет кровь человека. Но ты не слушай их. Потому что, если испугаешься и обернешься, в то время как они будут звать тебя то вблизи, то вдали, в ту же минуту ты будешь превращен в черный камень, как те, что лежат на горе; если же не станешь их слушать и взойдешь на вершину, то найдешь там клетку и в клетке — Говорящую Птицу. И скажешь ей: «Привет тебе, о Бюльбюль эль-Газар! Где Поющее Дерево? Где Вода Золотые Струи?» И Говорящая Птица ответит тебе: «Уассалам!»

Проговорив все это, шейх глубоко вздохнул и умолк.

Тогда Фарид поспешно вскочил на лошадь и бросил перед собою шарик. И красный гранитный шарик покатился, покатился, покатился… Конь Фарида, молния среди скакунов, с трудом следовал за шариком через кустарник, по которому он мчался, через канавы, которые перепрыгивал, и препятствия, которые преодолевал. И продолжал он катиться с неослабевающей скоростью до тех пор, пока не толкнулся о первые камни горы. Тогда он остановился.

Фарид слез с лошади и обмотал поводья вокруг гранитного шарика. Лошадь встала на своих четырех ногах как вкопанная.

И тотчас же царевич Фарид стал взбираться на гору. И сперва не слышал он ничего. Но по мере того как он поднимался, земля стала покрываться глыбами черного базальта — это были люди, обращенные в камни. И не знал он, что это были тела молодых и знатных людей, предшественников его в этих печальных местах. И вдруг из среды скал раздался крик, подобного которому он не слыхивал во всю свою жизнь, и за этим криком последовали скоро справа и слева другие крики, в которых не было ничего человеческого. И то не был вой ветра в пустынях, или рев потоков, или грохот водопадов, низвергающихся в бездну, — то были голоса невидимого.

Одни из них говорили:

— Чего хочешь?

А другие:

— Задержите его! Убейте его!