Тысяча и одна ночь. В 12 томах

Как только они устроились таким образом, они увидели приближающееся судно, которое было освещено мерцающими факелами и светильниками, в которых пылали кусочки алоэ, подбрасываемые туда молодыми невольниками в красных атласных платьях, в желтых мантиях, накинутых на плечи, с белыми кисейными шарфами на головах. Одни из них стояли на носу, другие на корме. И они поднимали факелы и светильники, выкрикивая от времени до времени свой приказ. А на обоих бортах судна стояли, выстроившись, двести мамелюков, окружив расположенное посередине судна возвышение, на котором на пышном золотом троне сидел прекрасный юноша в одежде из черного сукна, богато вышитой золотом; по правую руку от него стоял человек, который удивительно походил на Джафара, а по левую руку, с обнаженным мечом, — другой человек, который совершенно походил на Мас-рура, между тем как внизу, у возвышения, сидели в наилучшем порядке двадцать певиц и столько же исполнительниц на разных музыкальных инструментах.

При виде этого аль-Рашид воскликнул:

— Джафар!

Визирь ответил:

— Слушаю тебя, о эмир правоверных!

И тот сказал:

— По всей вероятности, это один из сыновей наших — аль-Мамун или же аль-Амин. А те двое, которые стоят возле него… Не правда ли, они удивительно походят один на тебя, а другой — на моего меченосца Масрура? А все те, которые сидят внизу у возвышения, чрезвычайно похожи на моих певиц и танцовщиц? Что же ты думаешь обо всем этом, Масрур? Я чувствую, что ум мой находится в страшном замешательстве.

Джафар же ответил:

— И я также, о эмир правоверных!

В это время освещенное судно успело уже удалиться, и старый лодочник, избавившийся от страха, воскликнул:

— Наконец-то! Теперь мы в безопасности! Никто нас не заметил!

И он вышел из-под навеса и направился со своими тремя пассажирами к берегу. Когда все они вышли из лодки, халиф повернулся к старику и спросил:

— О шейх, так ты говоришь, что халиф каждую ночь катается по реке на своем ярко освещенном судне?

Тот ответил:

— Да, господин мой, и уже больше года.

Он сказал:

— О шейх, мы чужестранцы и находимся здесь проездом; и мы любим развлекаться разными зрелищами и любоваться красивыми вещами. Итак, хочешь ли ты взять эти десять динаров и ждать нас завтра тут же в это же время?

Он отвечал:

— Люблю и уважаю!

Тогда халиф и оба его спутника простились с ним и возвратились во дворец, не переставая толковать о странном приключении.

На другой день халиф, после того как весь день провел в своем диване, принимал визирей и придворных, эмиров и полководцев, и рассматривал текущие дела, и творил суд, и произносил обвинительные и оправдательные приговоры, удалился в свои покои, чтобы переодеться купцом; вместе с Джафаром и Масруром он вышел из дворца и немедля подошел к берегу, где дожидался их старый лодочник. И они все трое уселись в лодку и опять уплыли под тот же навес, ожидая появления освещенного судна.

^{Несколько минут спустя под звуки музыкальных инструментов показалось судно, заливавшее воду ярким светом огней.}

Несколько минут спустя под звуки музыкальных инструментов показалось судно, заливавшее воду ярким светом огней. И они увидели тех же людей, которые были на нем накануне, и то же количество мамелюков, и тех же пассажиров; посреди них сидел на возвышении между удивительным Джафаром и удивительным Масруром удивительный юноша-халиф.

При виде этого аль-Рашид сказал Джафару:

— О визирь, я вижу тут такие вещи, которым я никогда не поверил бы, если бы не видел их собственными глазами!

Потом он сказал лодочнику:

— О шейх, возьми еще эти десять динаров и вези нас по следам их судна; не бойся ничего, потому что они не увидят нас, так как они залиты светом, а мы будем скрыты в потемках. Мы хотим только насладиться прекрасным зрелищем этой иллюминации на воде.

И старый лодочник взял эти десять динаров, трепеща от страха, и бесшумно начал грести, держась следа судна и остерегаясь попадать в освещенный круг.

В эту минуту своего повествования Шахерезада заметила, что приближается утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

ТРИСТА ДЕВЯНОСТО ПЯТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

Мы хотим только насладиться прекрасным зрелищем этой иллюминации на воде.

И старый лодочник взял эти десять динаров, трепеща от страха, и бесшумно начал грести, держась следа судна и остерегаясь попадать в освещенный круг.

Таким образом они подъехали к парку, который спускался по откосу к самой реке; судно пристало к берегу, и удивительный халиф и вся его свита высадились с него под звуки музыкальных инструментов и вошли в парк. Когда судно отдалилось, старый лодочник причалил к берегу, чтобы высадить своих трех пассажиров. Ступив на землю, они смешались с толпой людей, державших в руках зажженные факелы и окружавших удивительного халифа.

И вот в то время как они шествовали в толпе, они были замечены некоторыми мамелюками, которые тотчас же схватили их и привели к странному молодому человеку, который сказал им:

— Каким образом попали вы сюда и что вам нужно здесь?

Они отвечали: