Тысяча и одна ночь. В 12 томах

— Спустись в долину и принеси мне оттуда побольше пальмового волокна.

И спустился он и принес требуемое волокно; отшельник взял его и сплел из него нечто вроде сети, на которой носят солому; потом сказал он Радости Мира:

— Знай, что в глубине долины растет род тыквы, которая, когда созреет, отсыхает и отделяется от своих корней. Спустись в долину и собери побольше этих отсохших тыкв, привяжи их к этой сети и брось все это в море. Ты же садись на эту сеть, течение понесет тебя в открытое море, и ты достигнешь желаемой цели. И не забывай, что без преодоления опасностей никогда не достигнешь поставленной пред собою цели!

Он ответил:

— Слушаю и повинуюсь!

Отшельник пожелал ему успеха, он же простился с ним и спустился в долину, где и исполнил все ему приказанное.

Когда он на своей сети с тыквами очутился в море, поднялся сильнейший ветер, который быстро понес его, так что скоро скрылся он из глаз. И качали его волны, то поднимая на свои гребни, то погружая в свои разверстые бездны, и так был он игрушкой бури целых три дня и три ночи, пока судьба не выбросила его к самой подошве Горы-той-что-потеряла-свое-дитя. Он очутился на берегу, изнеможенный голодом и жаждой, и походил на цыпленка, у которого закружилась голова; но скоро нашел он неподалеку ручьи с проточной водой, увидел щебечущих птиц и деревья, отягощенные плодами, так что ему было чем утолить голод и жажду. Затем он направился вглубь острова и увидел вдали что-то белое; подойдя поближе, он узнал, что это величественный дворец с крутыми стенами, и, подойдя к воротам, нашел их запертыми. Тогда он сел и не двигался с места целых три дня, после чего увидел, как отворились ворота, из которых вышел евнух и спросил его:

— Откуда пришел ты? И как ты добрался сюда?

Он же ответил:

— Я из Испагани! Я плыл на корабле со своими товарами, но корабль разбился, и море выбросило меня на этот остров.

Услыхав эти слова, невольник стал плакать, а потом бросился на шею Радости Мира и сказал ему:

— Да хранит Аллах жизнь твою, о друг мой! Испагань — моя родина, и там же жила дочь моего дяди, которую я любил с самого детства и к которой был чрезвычайно привязан. Но однажды на нас напало племя, более многочисленное, чем наше, и оно захватило в плен большую часть наших людей, и я достался в добычу. Я был тогда еще ребенком; меня сделали евнухом, чтобы поднять за меня цену, и продали. И вот теперь ты видишь евнуха.

Потом, поздравив Радость Мира с приездом, он ввел его в главный двор дворца.

Здесь был дивный бассейн, окруженный густолиственными деревьями, на которых висели серебряные клетки с золотыми дверцами, а в них приятно щебетали птицы, благословлявшие Творца. Он подошел к первой клетке, рассмотрел ее внимательно и увидел, что в ней сидит горлица, которая сейчас же издала крик, означавший: «О Великодушный!»

Услышав этот крик, Радость Мира упал в обморок; а когда он пришел в себя, то принялся глубоко вздыхать и прочел такие стихи…

На этом месте своего рассказа Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.

Но когда наступила

ЧЕТЫРЕСТА СЕДЬМАЯ НОЧЬ,

она сказала:

О Великодушный!

Услышав этот крик, Радость Мира упал в обморок; а когда он пришел в себя, то принялся глубоко вздыхать и прочел такие стихи:

О, если ты, голубка, как и я,
Томишься страстью, призывай Аллаха,
Воркуя нежно: «О Великодушный!»
Как знать могу я: радости ли клик
Иль тяжкий стон измученного сердца
В унылой песне слышится твоей?
Ты стонешь ли о том, что друг далёко,
Или о том, что он тебя покинул,
Печальную и слабую, одну,
Иль потому, что он навек утрачен?

^{И так был он игрушкой бури целых три дня и три ночи, пока судьба не выбросила его к самой подошве Горы-той-что-потеряла-свое-дитя.}

О, если так, не бойся изливать
Ты жалобы свои и всю любовь,
Что наполняет страждущее сердце:
«Пусть друга мне Аллах лишь сохранит,
И я клянусь ему быть вечно верной,
Хотя б лежала я в сырой земле!»

И, прочитав эти стихи, он заплакал, и так плакал, что лишился наконец чувств. А когда он очнулся, то подошел ко второй клетке, в которой увидел вяхиря[23]. И как только заметила его птица, так сейчас же запела:

О Предвечный! Славословлю Тебя!

Радость Мира долго вздыхал и потом произнес такие стихи: