Тысяча и одна ночь. В 12 томах

И немедленно велел он позвать кади и свидетелей, чтобы составить брачные договоры своих трех дочерей и трех ученых.

Вот как все было.

Случилось же, что в это самое время все три царские дочери сидели за занавесом приемной залы и слышали слова царя. Поэтому меньшая из сестер принялась внимательно всматриваться в того ученого, который должен был стать ее супругом, и вот что она увидела.

Это был глубокий старец, ему было по крайней мере лет сто, если не больше. У него были белые волосы, поседевшие от времени, и немного их осталось на голове его, голова эта тряслась, брови его съела короста, уши висели и были надтреснуты, безжизненная борода и такие же усы были выкрашены, глаза косили и были красны, щеки были дряблы, желты и усеяны рябинами, нос напоминал толстый черный бадиджан, лицо было измято, как фартук башмачника, зубы выступали, как у кабана, губы висели и дрожали — одним словом, старый ученый был ужасен. В нем соединялись всякого рода безобразия, и был он самым некрасивым и уродливым человеком своего времени, да и как не быть ему таким со всеми этими признаками и с беззубым ртом, вооруженным только клыками, благодаря которым он походил на ифрита, пугающего детей в нежилых домах и при виде которого отчаянно кудахчут курицы в курятнике.

Вот что увидела младшая из царских дочерей.

А как раз она-то и была красивейшей и прелестнейшей девушкой своего времени, грациозной и нежной газелью, более нежной и кроткой, чем самый легкий ветерок, и более прекрасной, чем полная луна; она была поистине создана для радостей любви. Когда она двигалась, то смущала гибкую ветвь своими волнистыми покачиваниями; когда ступала, то грации ее походки завидовала сама легконогая косуля, и, бесспорно, во многом превосходила она сестер своих красотой, белизной, обаятельностью и кротостью нрава.

Вот какою она была.

И поэтому, когда увидела она ученого, который выпал ей на долю, она убежала в свою комнату, бросилась ничком на пол и стала рвать на себе одежду, царапать себе щеки, рыдать и стенать от горя.

Между тем брат-царевич Камар аль-Акмар, очень любивший ее и предпочитавший остальным двум сестрам, возвратился с охоты и, услыхав, что она плачет и стонет, вошел к ней в комнату и спросил:

— Что с тобою? Что случилось? Скажи мне сейчас же и не скрывай ничего!

Тогда, ударив себя в грудь, она сказала:

— О единственный брат мой, о дорогой мой, я ничего не скрою от тебя! Знай, что если бы даже дворец сузился перед твоим отцом, я все равно уйду; и если отец твой собирается сделать такую гнусность, то я без всякого колебания покину его, убегу, хотя бы он не дал мне хлеба на дорогу! Аллах не покинет меня!

Услышав ее слова, царевич Камар аль-Акмар сказал ей:

— Но скажи же мне, наконец, что значат твои речи и что же так смутило и огорчило тебя?

Царевна ответила:

— О единственный брат мой, о дорогой, знай, что отец обещал одному старику-ученому выдать меня за него замуж; это старый волшебник, который принес ему в дар коня из эбенового дерева, и, без сомнения, он околдовал его и обманул своею хитростью и коварством. Я же решилась не идти замуж за этого безобразного старика — лучше смерть!

Брат принялся успокаивать ее, утешать, ласкать, а потом поспешил к отцу и сказал ему:

— Что это за волшебник, которому ты обещал выдать за него замуж меньшую сестру мою? И какой это дар принес он тебе, что из-за него ты решил уморить горем сестру мою? Это несправедливо и не должно случиться!

А персиянин был тут же и слышал слова царского сына, которые взбесили и ошеломили его.

Но царь ответил…

На этом месте своего рассказа Шахерезада увидала, что уже близок рассвет, и скромно умолкла.

Но когда наступила

ЧЕТЫРЕСТА СЕМНАДЦАТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

А царь ответил:

— О сын мой Камар аль-Акмар, если бы ты знал, какого коня подарил мне ученый, ты бы не удивлялся так и не смущался этим.

И тотчас же вышел он с сыном своим в главный двор дворца и приказал рабам привести коня, о котором шла речь.

Когда царевич увидел коня, он нашел его прекрасным и восхитился им. А так как он был превосходным наездником, то быстро вскочил на него и, поставив ноги в стремена, пришпорил его. Но конь не двинулся с места.

А царь сказал ученому:

— Подойди и посмотри, почему он не двигается; помоги моему сыну, а он, в свою очередь, не преминет исполнить все твои желания!

Персиянин же, сердившийся на царевича за то, что тот противился его браку, подошел к коню, на котором он сидел, и сказал ему:

— Вот тут около седельной шишки, справа есть золотой гвоздик. Этим гвоздиком и поднимают коня на воздух — тебе стоит только повернуть его.

Тогда царевич повернул гвоздик — и конь тотчас же взвился ввысь и унес его с быстротой птицы и поднял так высоко, что царь и все присутствующие через несколько минут потеряли его из виду.

Увидав, что его сын исчез и не возвращается, царь Сабур сильно встревожился и сказал персиянину:

— О ученый, как же сделать теперь, чтобы он вернулся?

А ученый ответил: