Тысяча и одна ночь. В 12 томах

Когда царевич услышал эти стихи, огонь желания загорелся в сердце его, страсть его запылала с удвоенною силой, сожаление и печаль заполонили его ум и любовь перевернула все его внутренности. Будучи не в силах противиться волновавшему его чувству к сан-ской царевне, он в тот же час встал, отправился на крышу дворца и вопреки советам отца своего вскочил на деревянного коня и повернул гвоздик, при помощи которого конь взлетел в воздух. Как птица взлетел он и поднялся высоко в небо.

На следующее утро царь-отец напрасно искал сына во дворце и, не находя его нигде, поднялся на кровлю и остолбенел, увидав, что конь исчез; и кусал себе пальцы царь, и проклинал себя, что не разбил его вдребезги, и сказал он себе: «Клянусь Аллахом, если сыну моему суждено снова вернуться ко мне, я уничтожу этого коня, чтобы сердце мое отныне было спокойно, а ум не испытывал потрясений!»

И спустился он во дворец и опять стал плакать, рыдать и горько жаловаться.

Вот все, что было с ним.

А царевич Камар аль-Акмар продолжал свой воздушный полет и прибыл в город Сану. Он спустился на кровлю дворца, осторожно сошел с лестницы, чтобы не шуметь, и направился к покоям царевны.

Евнух спал, как и всегда, у дверей; он перешагнул через него и, войдя в залу, подошел ко второй двери. Как можно тише приблизился он к занавесу и, прежде нежели приподнять его, внимательно прислушался. И вот он услышал, как возлюбленная его горько рыдала, произнося жалобные стихи, между тем как окружавшие ее женщины старались утешить ее и говорили ей:

— О госпожа наша, зачем плачешь ты о том, кто, наверное, не плачет о тебе?

Она же отвечала…

На этом месте своего рассказа Шахерезада увидела, что наступает утро, и скромно умолкла.

Но когда наступила

ЧЕТЫРЕСТА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

Зачем, о госпожа наша, плачешь ты о том, кто, наверное, не плачет о тебе?

Она же отвечала:

— Что вы говорите, о ничего не понимающие? Неужели вы думаете, что милый, которого люблю и о котором плачу, из тех, кто забывает и кого можно забыть?

И снова заплакала и застенала она, и так долго плакала, что лишилась чувств. Тогда царевич почувствовал, что сердце его разрывается в клочки, а желчный пузырь лопается в печени. И, уже не медля ни минуты, он приподнял занавес и вошел в залу. И он увидел молодую девушку, лежащую на постели, и одеянием ей служили только волосы да веер из перьев. Она, казалось, дремала, он подошел и ласково прикоснулся к ней. Она тотчас же открыла глаза и увидела его наклонившимся и с тоскою шепчущим:

— К чему слезы и стон?

Увидев его, девушка оживилась, встала и, бросившись к нему, обвила руками его шею, покрыла лицо его поцелуями и сказала:

— Но все это из-за любви к тебе, из-за разлуки с тобой, о свет очей моих!

А он ответил:

— О возлюбленная! А я-то, какому отчаянию предавался я все это время из-за тебя!

Она продолжала:

— А я как страдала от твоего отсутствия! Если бы ты не пришел теперь, я бы, наверное, умерла!

Он сказал:

— О милая, что думаешь ты о моем деле с твоим отцом и о том, как он обошелся со мною? Клянусь Аллахом, если бы не любовь моя к тебе, обольстительница земли, солнца и луны и искусительница обитателей небес, земли и ада, я, наверное, зарезал бы его в назидание всем непрошеным наблюдателям. Но так как я люблю тебя, то теперь люблю и его.

Она продолжала:

— Как мог ты решиться покинуть меня? Как жизнь была бы моя сладостна возле тебя!

Он же сказал:

— Если любишь меня, будешь ли слушать меня и последуешь ли моим советам?

Она же ответила:

— Говори, я выслушаю твои советы и поступлю по твоему желанию.

И сказал он ей:

— Прежде всего принеси мне какой-нибудь еды и питья, ибо я голоден и изнемогаю от жажды. А потом поговорим.

Тогда девушка приказала служанкам принести еду и питье; и они принялись есть и пить и беседовали до тех пор, пока ночь не стала подходить к концу. И когда стало светать, Камар аль-Акмар стал прощаться, чтобы уйти до пробуждения евнуха, но Шамс ан-Нахар спросила его:

— Куда же ты пойдешь?

А он отвечал:

— В дом отца моего. Но клянусь тебе, что каждую неделю буду возвращаться к тебе!

При этих словах она разразилась рыданиями и воскликнула:

— Именем Всемогущего Аллаха, заклинаю тебя, возьми меня с собой и увези куда хочешь, лишь бы не страдать мне от горечи разлуки!

Он же, просветлев от радости, воскликнул:

— Так ты в самом деле хочешь идти за мною?

Она ответила:

— Да, разумеется!

Он сказал на это:

— Так вставай и едем!

И она тотчас же встала, открыла сундук, наполненный роскошными одеяниями и ценными вещами, надела на себя все, что было самого драгоценного и прекрасного, не забыв ни ожерелий, ни перстней, ни браслетов и различных украшений из самоцветных камней; потом вышла она со своим возлюбленным, причем служанки и не думали останавливать ее.