Тысяча и одна ночь. В 12 томах

— Судьба благоприятствует нам. И так как он действительно уверен, что мы святые мужи, укрепим его в этой уверенности, ибо для нас это единственное средство спасения.

И они тотчас же поднялись и сказали:

— Да, да, Аллах свидетель, ты не обманываешься, о такой-то! Мы действительно те, которых ты назвал. И мы явились навестить тебя, войдя через кабинет удобств, поскольку это единственное место в доме, находящееся под открытым небом.

И шут, все время распростертый на земле, сказал им:

— О преславные мужи, Айюб прокаженный, Хизр — отец времен года, Искандер Двурогий и ты, приближенный Аллаха — возвеститель Страшного суда, поскольку вы сделали мне, недостойному, честь посетить меня, извольте мне представить между рук ваших одно мое желание!

И они отвечали:

— Говори! Говори!

И он сказал:

— Сделайте милость, сопроводите меня во дворец султана этого города, господина моего, чтобы он мог познакомиться с вами и, сделав это, соблаговолил принять вас в свою дружбу!

И они отвечали, хотя и с немалым колебанием:

— Мы даруем тебе эту милость!

Тогда шут повел их во дворец, где поставил пред очи султана и сказал:

— О верховный владыка мой, дозволь рабу твоему представить тебе вот этих четырех мужей! И этот первый, обсыпанный мукой, есть господин наш Айюб прокаженный; и этот второй, со связкой овощей на спине, есть господин наш Хизр, хранитель источников, отец зелени; и этот третий, со шкурой животного на спине и рогами на голове, есть великий царь-воитель Искандер Двурогий; и наконец, этот последний, с кларнетом в руке, есть господин наш Исрафил, вестник Страшного суда.

И пока султан пребывал в крайнем удивлении, он прибавил:

— О господин мой султан, я обязан великой честью посещения этих преславных мужей несказанной святости жены моей, которую ты мне столь великодушно пожаловал. И я нашел их сидящими в наилучшем порядке, рядом друг с другом, в кабинете удобств внутреннего моего гарема; и первый сидящий был Айюб, — мир и молитва над ним! — и последний сидящий был Исрафил — да будет над ним мир и благоволение Всевышнего!

И, услышав эти слова шута своего, султан внимательно посмотрел на этих четверых, и вдруг его охватил такой смех, что он опрокинулся на спину, и трясся в судорогах, и болтал ногами в воздухе. И потом он воскликнул:

— Ты, верно, хочешь, проклятый, чтобы я умер от смеха?! Или ты сошел с ума?!

И шут сказал:

— Клянусь Аллахом, о господин мой, все, что я рассказал, я видел, и все, что я видел, я рассказал!

И султан, смеясь, воскликнул:

— Но разве не видишь ты, что тот, которого ты называешь пророком Хизром, на самом деле зеленщик; и тот, которого ты называешь Айюбом, просто пирожник; и тот, которого ты называешь Искандером Двурогим, — не кто иной, как мясник; и этот, которого ты называешь ангелом Исрафилом, — первый мой кларнетист, начальник моего оркестра?

И шут воскликнул:

— Клянусь Аллахом, о господин мой, я рассказал все, что видел, и видел все, что рассказал!

Тогда султан понял всю глубину несчастья шута своего; и он повернулся к четырем любовникам развратной жены шута и сказал им:

— О дети тысячи рогоносцев, расскажите мне всю правду об этом деле, или я тотчас же велю оскопить вас!

И тогда все четверо, трепеща, рассказали царю все, что здесь было истинно и что не было истинно, без всякой лжи, так напугала их угроза султана.

И султан, изумленный, воскликнул:

— Аллах да истребит этот вероломный пол и всю эту породу блудниц и изменниц! — И он повернулся к своему шуту и сказал ему: — Дарую тебе развод с женою твоей, о отец мудрости, чтобы ты сделался опять холостяком.

И он одел его в великолепную почетную одежду. Потом он повернулся к четырем сотоварищам и сказал им:

— Что же касается вас, преступление ваше столь велико, что вы не можете быть освобождены от наказания, которое назначено вам! — И он поманил к себе знаком палача своего и сказал ему: — Оскопи их, и пусть они будут евнухами в числе слуг верного слуги нашего, этого почетного холостяка!

Тогда первый из преступных любовников, пирожник, или Айюб прокаженный, приблизился и поцеловал землю между рук султана и сказал:

— О великий султан, о великодушнейший из султанов, если я расскажу тебе историю, еще более удивительную, чем история бывшей жены этого достопочтенного холостяка, не даруешь ли ты прощение моим яичкам?

И султан повернулся к своему шуту и спросил у него знаком, что думает он о предложении пирожника. И когда шут утвердительно кивнул головой, султан сказал пирожнику:

— Да, конечно! О пирожник, если ты мне расскажешь такую историю, которую я найду необыкновенной и достойной удивления, я дарую прощение тому, что ты знаешь!

И пирожник начал так:

РАССКАЗ ПИРОЖНИКА