Тысяча и одна ночь. В 12 томах

— Мы зарезали двух гусей, двух сразу, а ты привел только одного человека, тогда как могло бы прийти еще четыре гостя, чтобы сделать честь моей стряпне. Беги же и позови еще двоих друзей твоих или даже троих, чтобы они шли есть наших гусей.

И человек покорно вышел, чтобы исполнить ее приказание.

Тогда женщина, с изменившимся лицом, подошла к гостю и дрожащим от волнения голосом сказала ему:

— О, горе тебе! Ты погиб безвозвратно! Ради Аллаха! У тебя, должно быть, нет ни детей, ни семьи, если ты очертя голову идешь на верную смерть!

И гость, услыхав эти слова, почувствовал, что ужас охватывает его и глубоко проникает в сердце его. И он спросил:

— Что такое, о добрая женщина? И что это за ужасное несчастье, которое угрожает мне в этом доме?

И она отвечала:

— Ради Аллаха! Я не могу открыть тебе этой тайны! Знай, что мой муж горько жалуется на твое отношение к нему и что он привел тебя сюда с намерением оскопить тебя и сделать из тебя евнуха. И после этого — умрешь ты или будешь жить, — увы, горе тебе! — И она прибавила: — Мой муж вышел, чтобы привести двух друзей для помощи в твоей кастрации.

И, услышав это разоблачение от молодой женщины, гость сию же минуту встал, выскочил на улицу и пустился бежать.

И в то же самое время пришел муж, на этот раз в сопровождении двух друзей. И молодая женщина встретила его с криками:

— О, горе! Гуси, гуси!

И он спросил:

— Ради Аллаха, что с тобою? Что с тобою?

И она сказала:

— О, беда! О, горе! Ах, несчастная я! Гуси, гуси!

И он спросил:

— Ну что же, гуси, гуси? Ради Аллаха, замолчи, и придержи свою глотку, и скажи мне, что с ними, с твоими гусями?

Она сказала:

— Тогда смотри, смотри! Туда, туда! Твой гость унес их как свою добычу и удрал с ними через окно! — И она прибавила: — А теперь угощай, угощай!

При этих словах супруги своей человек со всевозможной поспешностью выбежал на улицу и увидел, что первый гость бежит со всех ног, придерживая тунику зубами.

И он закричал ему:

— Аллах над тобою! Вернись, вернись! Я не возьму у тебя всего! Вернись, и, клянусь Аллахом, я оставлю тебе половину!

И он хотел сказать этим, о царь времен, что он возьмет одного гуся и оставит ему другого. Но, услышав эти слова, беглец, убежденный в том, что его зовут, с тем чтобы забрать у него одно яйцо вместо двух, закричал, прибавляя шагу:

— Взять у меня одно?! Это не твоему телячьему языку! Погоняйся за мной, если хочешь что-нибудь у меня забрать!

Таков мой рассказ, о султан, исполненный славы.

И султан, услышав этот рассказ мясника, чуть не лишился чувств от смеха. После этого он повернулся к шуту и спросил у него:

— Лишить его двух яиц или одного?

И шут отвечал:

— Оставим ему яйца.

И султан сказал человеку:

— Долой с наших глаз!

И когда этот человек отошел назад и встал рядом со своими сообщниками, выступил четвертый развратник, который начал умолять султана даровать и ему ту же милость и на тех же условиях. И когда султан дал свое согласие, четвертый распутник, главный кларнетист, превращенный в ангела Исрафила, сказал следующее:

РАССКАЗ КЛАРНЕТИСТА

Говорят, что в одном городе среди других городов Египта жил человек преклонного возраста, у которого был взрослый сын, лентяй и бездельник, только и думавший по целым дням о том, как бы ему где-нибудь поблудить. И у этого старика, отца молодого малого, несмотря на его преклонный возраст, была супруга пятнадцати лет, совершенство красоты. И сын не переставал вертеться вокруг жены отца своего, не теряя надежды показать ей истинную твердость железа и его отличие от мягкого воска. И отец, зная, что сын его негодяй последнего разбора, не знал, как уберечь жену свою от его покушений. И наконец он решил, что наилучшим средством, чтобы обеспечить себя, будет взять к первой еще и вторую жену, рассчитывая, что две женщины, находясь одна возле другой, могут оберегать одна другую и взаимно предохранять одна другую от козней его сына. И он нашел себе вторую жену, еще красивее и моложе первой, и поместил ее вместе с первой. И он жил поочередно с одной и другой.

И вот молодой повеса, поняв намерение отца своего, сказал себе: «Э, клянусь Аллахом, мне теперь достанется двойной кусочек!»

Но ему было очень трудно осуществить свое намерение, потому что отец его, собираясь выйти куда-либо, каждый раз говорил своим женам:

— Хорошенько оберегайте себя от попыток моего сына, этого бездельника. Ибо это известный всем распутник, который смущает всю мою жизнь и который уже принудил меня развестись с тремя женами, бывшими у меня до вас. Берегитесь! Берегитесь!

И обе молодые женщины отвечали:

— Валлахи! Если он предпримет малейшую попытку, сделает малейший жест или скажет нам хоть одно неприличное слово, мы изобьем его физиономию нашими бабушами!

И старик настойчиво повторял:

— Берегитесь! Берегитесь!

И они отвечали:

— Мы побережемся! Мы побережемся!

А сорвиголова говорил себе: «Клянусь Аллахом, посмотрим, изобьют ли они мою физиономию своими бабушами, посмотрим…»

И вот однажды, поскольку в доме истощились хлебные запасы, старик сказал сыну своему:

— Пойдем на хлебный рынок купить мешок или два зерна.