У финишной черты

У КЛОКЕРА сложился план, о котором он не стал рассказывать Доку, потому что это была совершенно безумная затея. Но, во всяком случае, он на нее очень рассчитывал. Недели без жены казались ему адом одиночества, но не для Зельды, она, вероятно, даже не подозревала о его ужасной потере. Он готов был согласился, что план его безумен, но других вариантов попросту не видел. Существовал лишь один способ установить, кто управлял ею, и чего «они» добиваются. Впрочем, Клокер не знал, чем это ему поможет, кроме того, существовала вероятность, что его застукают, но в данную минуту это его беспокоило меньше всего.

Главный замысел состоял в том, чтобы заинтересовать «их» теми знаниями, в которых он хорошо разбирался: чтобы они захотели узнать от него как можно больше о скачках и игре на тотализаторе. После этого… Ну, следует хотя бы с чего-то начать, а там уже видно будет.

Клокер вплотную приблизился к автоматической машине для танцев, в которую превратилась его жена. Он заговорил с ней, очень громко, детально рассказывая все, что знал: как выбрать победителя на основе данных от конезаводчиков, результатов прошлых выступлений и опытности жокеев, оперируя состоянием беговой дорожки и погодными условиями – говорил обо всем, что имело смысл в его сложной работе, которая очень походила на невероятно запутанную сеть нитей, из которых следовало выбрать единственно нужную. Он порой рисковал, но игра стоила свеч. Сейчас же он только боялся, что хрипота остановит его прежде, чем он сумеет достучаться до «них».

Санитар, проходивший мимо палаты, заинтересованно заглянул.

– Да ты, Клокер, никак тоже намерился попасть в этот загородный клуб? – грубо пошутил он.

Клокер смущенно заулыбался.

– Э-э… работаю над одной теорией, – ответил он и начал собирать вещи, быть может, с излишней поспешностью, чего не хотел показывать, после чего поцеловал Зельду и, не получив никакого ответа с ее стороны, удалился до следующего дня.

Он продолжал приходить каждое утро. Он уже готов был сдаться, как вдруг в какой-то момент его ослепило невероятное ощущение нереальности. Он старательно подавил волнение и начал рассказывать о скачках еще более громко. Казалось, мир уплывал из-под ног. Он, возможно, сумел бы воспарить, если бы захотел. Но не стал этого делать. Неопределенные и далекие, искаженные, не совсем бессмысленные, но в то же время непонятные голоса постепенно проникали в его сознание.

А потом, в один прекрасный день, он не заметил, как вошел санитар, чтобы сказать ему об окончании приемного времени. Клокер как раз объяснял основные принципы скачек… подробно, с огромным терпением, снова и снова… и вдруг совершенно утратил контакт с реальностью.

ЭТО оказалось так просто, что Клокер был разочарован. Вначале голоса заспорили о нем, осторожно и разумно, каждый выдвигая свои доводы о том, стоит или не стоит вмешиваться, пока один из них не принял решение. Этот голос, который Клокер продолжал слышать, – тихий, спокойный – то исчезал, то становился более сильным, как будто на него влияло большое расстояние или какие-то помехи, что заставило Клокера вспомнить об игрушечном детекторном приемнике, который когда-то давно подарил ему отец.

Затем нереальность исчезла, и на смену ей вдруг явился иной мир.

Клокер очутился где-то очень далеко. Он знал, что это не Земля, поскольку ничто вокруг не походило на то, что он видел раньше, за исключением, пожалуй, посещения Всемирной выставки. Он видел невысокие, красивые здания, впечатляющие своей архитектурой, и в то же время окрашенные в мягкие пастельные тона. Он стоял в огромном сквере, покрытом плотным ковром зелени, с тенистыми деревьями и классическими скульптурами вдоль аллей. Сотни людей стояли рядом с ним, и все они выглядели ошеломленными и напуганными. Клокер же не ощущал ничего, кроме восторга от того, что очутился где-то. Он и понятия не имел, где находится, ему было все равно. Главное, что он там, где Зельда.

– Как я сюда попал? – обратился к нему маленький человек в бифокальных очках и в безрукавке с кучей воткнутых в нее булавок и швейных иголок. – Я не могу тратить время для поездок на отдых. Миссис Джейкобс завтра должна явиться на примерку, и она точно убьет меня, если ее платье не будет готово.

– Не убьет, – сказал Клокер, – Это вам больше не грозит.

– Хотите сказать, что мы мертвы? – раздался испуганный возглас. Это была полнотелая женщина в цветастом халате, с обесцвеченными волосами и щедро нанесенной на губы красной помадой. Она посмотрела вокруг и с явным одобрением подметила: – Эй, а здесь не так уж и плохо! Я всегда говорила, что не хуже и не лучше других и уж чего-то заслуживаю. Ну, а как тебе тут, нравится, дорогуша?

– Не спрашивайте меня, – уклонился Клокер. – Я думаю, это чья-то попытка завладеть нашим вниманием, но вы не мертвы. Это одно я могу сказать точно.

Женщина, казалось, была разочарована.