Читаем У капцюрох ГПУ полностью

Першыя - гэта абраньнiкi долi, род надлюдзкi, якому ўсё дазволена. Другiя - iлоты, няздольныя да нiчога iншага, як у поце чала здабываць хлеб свой. Першых абавязвае ўва ўзаемных дачыненьнях свая этыка, якая не датычыць да "фраераў". Доўг пры гульнi ў карты мусiць быць выплачаны "свайму" на працягу 24 гадзiнаў. Дадзенае "свайму" слова мусiць быць датрыманае. Наадварот, да фраера дапушчаецца ўсялякае круцельства. Калi ў часе гульнi ў карты (а ўсе крымiналiстыя iз захапленьнем гуляюць у карты) некаму зь iх сяньня не шанцуе й няма ўжо грошай, каб гуляць далей, дык ён будзе гуляць на порткi цi на боты фраера, што сьпiць тут-жа непадалёк на нарах; а калi прагуляе, дык "сумленна" ўкрадзе прагуляную рэч i аддасьць яе таму, хто выгуляў. Калi-ж няма пад рукою фраера, ён гатовы гуляць на палец ад свае рукi i, калi прагуляе, не задумваючыся, адсячэць яго сякерай ды бравурна кiне шчасьлiваму гульцу.

Крымiналiсты (злодзей i бандыт) Iван К-роў прагуляў сваю каханку, якая была ўцяжку.

Быццам-бы дзеля праходку завёў яе ў лес, дзе на ўмоўленым месцы чакалi шэсьць учарайшых гульцоў, i тамака ўсе яны радоўкаю згвалцiлi дзяўчыну. Доўг чэсьцi быў заплачаны, як належыць, у 24 гадзiны! Магчыма, што няўдалы гулец ня быў пазбаўлены пэўнага сантымэнту да свае прыяцелькi,- але доўг перадусiм! А дзяўчына, баючыся помсты, маўчала, не важачыся пажалiцца...

Абкрасьцi свайго - няможна. Украсьцi ў "фраера" апошнюю кашулю - учынак зухаваты.

Узаемныя дачыненьнi памiж "каэрамi" й "сацыяльна-блiзкiмi" былi няпрыязныя. "Сацыяльна-блiзкiя" абкрадалi каэраў, а тыя, як мага, iмсьцiлiся над сацыяльна-блiзкiмi.

Дзеля iлюстрацыi дачыненьняў раскажу аб адным факце, сьведкам якога я быў у 1928 годзе.

Голыя ў сьнежнi

У вольныя ад паказаў днi тэатральнае файе было месцам зборак для партыяў вязьняў, якiя прыбывалi з "камандыровак". Усьцяж работнiкаў перакiдалi з аднаго месца на другое. Усьцяж у меру запатрабаваньня на рабочыя рукi -перавозiлi транспарты работнiкаў-катаржнiкаў iз аднае "камандыроўкi" на другую.

Было гэта ў сьнежнi 1928 году. Мора шчэ не замерзла, але ўжо густа ўскрылася крыгамi. У Крамлi чакалi прывозу партыi вязьняў iз суседняга абтоку Анзэру.

Я сядзеў у тэатральнай канцылярыi, перапiсваючы ролi. За другим сталом сядзела жанчына, колiшняя гэнэральша, a цяпер, як усе, у катаржнай вопратцы - шэрым бушлаце. Яна выконвала абавязкi касiршы ў тэатры. Цяпер сядзела й падлiчала касу.

На сходах пачуўся pyx. Мая таварышка, кiраваная жаноцкай цiкавасьцяй, кiнулася да дзьвярэй, каб паўзiрацца на прывезеную з Анзэру партыю.

Я спакойна скручваў папяроску з махоркi, зусiм ня квапячыся аглядаць абраз, шмат разоў ужо бачаны: iдуць гаротнiкi на новую работу, скуль ня ўсе вернуцца... Гэткая наша доля. Мо й мяне заўтра зноў пагоняць у лес пiлаваць дровы. Праўда, цяпер я працаваў у тэатры, меў "блат" - упрывiлеяванае палажэньне, жыў разам iз сваймi калегамi ў цёплай манастырскай келяйцы. Але мог зноў апынуцца ў сьцюдзёным бараку сярод карэльскiх лясоў...

- Собирайся с вещами!.. Живо! Пробкой вылетай!.. Веселей!.. Давай!..

I як-жа скончыцца "блат" i пачнецца старое...

Раптам былая гэнэральша ўскочыла назад у канцылярыю.

- Паночку! Голыя!.. Голыя людзi! - крыкнула з жахам.

Я вызiрнуў за дзьверы. Па сходах адзiн за адным, гужамi, iшлi... голыя мужчыны. Iшлi, ляскаючы зубамi й дрыжучы ад холаду, абсалютна галяком. Некаторыя зь iх мелi ў руках увязаныя на шнурку свае "рэчы": пустую бляшанку ад кансэрваў, якая служыла iм за кубак, мiску й лыжку... Iншае маёмасьцi ня мелi.

Сярод галякоў былi постацi з накiненымi на плечы мяшкамi, якiя хiба-ж мала грэлi iхныя намерзлыя целы. Але на 200 вязьняў гэтае партыi я налiчыў 32 зусiм голых, г. зн. такiх, што нават i палатнянага мяшка на плячох ня мелi. I гэтыя людзi пераплылi 5 кiлёмэтраў на чаўнох морам з абтоку Анзэру на Салаўкi, а пасьля ад прыстанi Пэрт iшлi пехатой 8 кiлёмэтраў да Крамля.

Я глядзеў iз жахам, ня веручы сваiм вочам. Гэта-ж дзеiлася не пад тропiкамi, а на Белым моры, пад 65 градусам геаграфiчнае шырынi, у вадлежнасьцi толькi 200 кiлёмэтраў ад палярнае краiны - i да таго-ж у сьнежнi!..

- Quelle horreur! quelle horreur! - выкрыквала экс-гэнэральша, заломваючы рукi.

Прызнаюся, што зьява гэная была для мяне так неспадзяваная, гэтулькi страшнейшая за ўсе бачаныя дагэтуль жахi, што я ня мог нават, як экс-гэнэральша, абурацца. Я стаяў астаўпеўшы i глядзеў на гэтую дзiўную працэсiю, заiнсцэнiзаваную хiба самiм чартом у часiну злога настрою...

Хутка гэтае нязвычайнае здарэньне выясьнiлася.

Партыя складалася iз "шпаны", значыць зладзейскай кампанii. Калi iх пасадзiлi на абток Анзэр i далi скарбовую вопратку, яны лёгкамысна папрагульвалi ў карты свае собскiя апранахi, вiдаць, не спадзяючыся, каб тыя маглi iм яшчэ прыпатрэбiцца.

A як прыйшоў загад прыслаць партыю на Салоўкi, адмiнiстрацыя Анзэру, якая пры адсыланьнi вязьняў на iншую "камандыроўку" мусiла здымаць дадзеныя вязьням скарбовыя рэчы, загадала iм распранацца i пусьцiла ў дарогу галяком.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии