У него ко мне был Нью-Йорк

Оставить себя в покое. Потому что иногда ты не виновата, даже если в результате стряслось нечто неладное с тобой. Но оно бы не случилось, если бы не направленные на тебя активные действия другого человека.

Видя, что у стольких людей обвинить жертву — это условный рефлекс, я понимаю, почему мне пришлось выходить из прошлых отношений так долго и сложно.

Да нет, ты не виновата, ты была поставлена в нечеловеческие условия, в которых, по сути, у тебя не было никакого выгодного выбора.

До сих пор приходится напоминать себе по сто раз в день.

Но становится лучше.

Я знаю теперь, когда ситуация — моего авторства, а когда я втянута в то, что никогда не сотворила бы сама с собой.

Нам, женщинам, склонным как я когда-то, к созависимости, нужно непременно избавляться от «комплекса богини», которой подвластно всё. Которая всегда могла что-то там изменить в прошлом.

Не могла. Есть ситуации, в которых почти нет твоего контроля. Если тебя ударят в нос и польётся кровь, глупо утверждать, что это было твоё действие. Да нет, это было действие другого человека против тебя, это было насилие.

Мы все — сёстры в этом бессилии, мы все — сёстры в этой силе.

И осознать свою невиновность — важный шаг на пути прощания с насильственными сценариями в своей жизни.

Ручки да ножки

Сегодня, когда делала маникюр в салоне под названием «Ruchki da Nozhki», наблюдала странную сцену.

Вначале пять из десяти столиков заполонили аккуратненькие ухоженные китаянки среднего возраста. В качестве клиенток. Я бы и не обратила внимания никакого, если бы это не стало началом маленького спектакля.

Дамы были явно небедные, они делали консервативный френч или покрытие лаком некричащих оттенков, щебетали между собой на хорошем английском.

Далее в тот же салон вошли парень с девушкой. Она — молодая красивая китаянка, одетая в духе Йоджи Ямамото, крашенная в светло-коричневый оттенок, он — подкачанный синеглазый блондин европейской внешности в университетской толстовке.

Они начали обниматься, сидя на крохотном диване для гостей в ожидании своей очереди на маникюр.

Вдруг одна из тех китаянок, которым уже сделали процедуры, стала им посылать радостно воздушные поцелуи, а они начали ей так же активно и любовно отвечать.

Потом парня с девушкой увели в какие-то комнаты, а следом в салон зашли ещё человек пять китаянок и европейцы, точнее, те, кого в Америке называют просто «белыми»: седовласый мужчина, его жена средних лет и, скорее всего, их сын, напоминающий слегка накуренного героя сериала «Силиконовая долина» с ноутбуком под мышкой. Все — одной большой компанией. Они уселись на всё тот же крошечный диванчик, вокруг поставили стулья и начали громко и бурно обсуждать подробности какого-то торжественного мероприятия.

Китаянки, которым стали делать маникюр в самом начале, помахали пришедшей компании, затем все начали вставать с мест, расцеловываться в щёки, знакомиться и миловаться.

В общем, это были две семьи. Отец, мать, брат того белого мальчика в университетской толстовке и целый клан со стороны китайской девочки. Они все встретились в маникюрном салоне, чтобы познакомиться и обсудить грядущую свадьбу.

Маникюр и педикюр сделали все: бабушки, дедушки, сёстры, братья, шурины, девери и золовки. Это был такой семейный ивент. Люди готовились стать родными.

Быть красивой

Знать, что ты занимаешь своё место на земле. Быть уместной. Понимать, что на этот раз небесный сценарист точно ничего не перепутал и происходит именно то, чему должно быть, что тебе здесь рады.

Мы мчим по трассе где-то между штатами Нью-Мексико и Колорадо, солнце освещает деревянные домики. В сухой траве пасутся ламы, груды рыжих скал — на горизонте.

Мы мчим на автомобиле в горы.

Знать, что это место на земле никому больше не принадлежит. Кому-то другому, наверное, даже не было бы на твоём месте кайфово. Хорошо в нём именно тебе. У каждого своя конфигурация счастья.

Путь к ощущению своего места под луной долог, извилист и непостижим, он у каждого свой.

Я — Элли из степного и бескрайнего американского Канзаса, злая ведьма вначале лишила меня надежды, а потом выяснилось: волшебные туфли всё это время были прямо у меня на ногах.

Быть красивой — это работа настройщика для внутреннего фортепиано. Когда до мажор вдруг впервые открывается тебе во всей своей силе. Быть красивой значит быть взрослой и знать, что принесёт удовлетворение, а на каком празднике жизни сегодня точно обойдутся без тебя.

А сейчас я совсем простая. Волосы развеваются на ветру. Свободная однотонная футболка. Джинсовые шорты, которые мне велики. Худи на случай, если придут ветра. И я даже не знаю, как я выгляжу сейчас, соответствую ли чьему-то представлению об идеале, но я точно очень красивая.

Я на своём месте.

Саммер