У последней черты

Внезапно палата наполнилась людьми в белых халатах, все суетились вокруг койки с Крисом, хотя ему было уже все равно. Одна из медсестер, явно выполняя указание доктора Симпсона, посадила Джейка в коляску и повезла прочь. Он не сопротивлялся. Для Криса он уже не мог ничего сделать. Они молча доехали до лифта, спустились на второй этаж. Какое счастье, что она не пристает с утешениями! Приближаясь к своей палате по белому коридору, Джейк увидел Натали. Она стояла руки в боки, сердито нахмурив брови. Реанимационная сестра остановила коляску у стены, подошла к Натали и что-то прошептала ей на ухо. Та понимающе кивнула, выражение лица стало более приветливым. Женщины вместе переложили Джейка из коляски на кровать и вышли. Натали остановилась в дверях и сказала мягким голосом:

—Примите мои соболезнования. Мне очень жаль, что так получилось с вашим другом.

Джейк не ответил, дверь закрылась. Он чувствовал себя, как выжатый лимон. Больше не было смысла лежать, думать, смотреть по сторонам, сон пришел как избавление. Он уснул, надеясь, что проснется нескоро, но глаза открылись через три часа. Застыв в неопределенности полудремы, он с надеждой сортировал сновидения и воспоминания, но по мере пробуждения воспоминания становились яснее, а сновидения расплывчатее, и смерть Криса, вместо того, чтобы исчезнуть в клубке запутанных образов, выросла и заслонила собой все остальные события — реальные и воображаемые.

Он позвонил. Явилась медсестра — не Натали, и он вздохнул с облегчением. У него не было сил продолжать игру в мужское обаяние. Эта была молодая, светловолосая, деловая.

— Не могли бы вы узнать, как состояние моего друга, доктора Лоуэлла?

— Давайте позвоним с вами в реанимацию и спросим.

К его удивлению, медсестра взяла с тумбочки телефон Джейка и набрала номер.

— Мне проще позвонить, чем потом организовывать поиски пропавшего пациента.

Так, ясно, персонал предупрежден. Милая улыбка ничего не значит, шутливый тон тоже. Джейк подавил стон досады и несколько раз попытался изобразить приветливое выражение лица, пока сестра, зажав трубку между щекой и плечом, поправляла его одеяло и ждала ответа.

— Рэйни, привет! Это Шэрон со второго. Будь добра, посмотри состояние доктора Лоуэлла. Тут один мой пациент интересуется... Да, он... Да, присматриваем...

Шэрон бросила на Джейка веселый взгляд. Тот отвернулся к окну. День хороший, солнечный. Трое подростков на велосипедах гоняют по пустой больничной стоянке. На улице холодно, а что удивительного, конец октября, солнце уже не греет. Мальчишки в теплых куртках, наверное, уже мечтают о снежных горках. Джейк вспомнил, как они с Крисом и Доком играли в прятки в сугробах. Искать надо было по следам на снегу, и они придумывали всякие способы запутать сыщиков: пройтись по забору, влезть на поленицу, вскарабкаться на дерево или пойти по такой тропе, что преследователь собьется с пути. Однажды следопытом был Джейк, а Док и Крис вдруг разошлись, чтобы сбить его со следа. Надо было выбрать, чьим путем продолжать идти — последовать за Доком или за Крисом. Жизнь была так проста, так невинна, думал Джейк, глядя на ребят с велосипедами. За плечами так мало, впереди — так много. Детство, друзья детства, неужели все это никогда не повторится?

Медсестра все еще говорила по телефону, точнее, в основном, слушала, и говорила «Ага». Джейк думал, что ей так долго рассказывают о состоянии Дока, и приготовился слушать подробные объяснения.

— Короче, прогноз какой? Хоть примерно? Отлично, все поняла. Спасибо, Рэйни, я ему так и передам.

Шэрон со смехом положила телефон на место.

-* Рэйни просила передать вам две вещи. Во-первых, ей нравится ваша колонка в «Трибьюн».

— А во-вторых?

— А во-вторых, отделение реанимации охраняется теперь отрядом доберман-пинчеров с железной хваткой, которым специально выделили лоскут от вашей пижамы для тренировки команды «фас».

— Ха. Ха. Ха. Как чувствует себя доктор Лоуэлл?

— Состояние все еще критическое, но есть признаки улучшения. Достигнута стабилизация. Видимо, утром после обхода его переведут из «критических» в «тяжелые».

— Значит, он будет жить?

— Гарантий нет, но его бы не стали переводить в «тяжелые», если бы существовала прямая угроза жизни.

— Спасибо.

Джейку больше не хотелось говорить. Он услышал главное: Док выкарабкается.

— Пожалуйста. Ужин через полтора часа. Можете еще отдохнуть.