У последней черты

Поездка на лифте, обычно столь мимолетная, тянулась целую вечность.

На третьем этаже ребята поспешно выскользнули в раскрывшиеся двери, Джейк нарочно замешкался и вышел последним. Он ступил на знакомую и родную территорию. Вот уже несколько лет отдел новостей был его вторым домом.

Деловой и радостный шум, наполнявший огромный офис, сра- ⁴ зу же взбодрил и успокоил его. Все вокруг кипело энергией, все находилось в движении. Кто-то имел спешащий и серьезный вид, кто-то — вальяжный и игривый, но все вместе это переплеталось в единый неровный ритм. Царицей здесь была бумага: она покрывала все свободное пространство и наполняла воздух своим характерным ароматом. То были газеты, блокноты, факсы, копирки, журналы, письма, оберточная бумага, конверты, коробки. Листы бумаги разнообразных размеров были приколоты к доскам объявлений, прикреплены к мониторам компьютеров, свисали со стен. Голубые, зеленые, красные, желтые прямоугольники отчаянно пытались обратить на себя внимание, контрастируя с заполонившими все белыми, Телефонные книги и справочники служили мостиками во внешний мир, открывали новые горизонты. Здесь было царство слов и идей, контактов и сроков, производства и производительности. Здесь была волшебная страна, в которой обитал Джейк. Он был рад своему возвращению. Только бы пережить этот день, и все войдет в свою колею.

Помещение было разделено низкими перегородками на отдельные кабинки. Их было далеко за сотню, но каждая имела собственное лицо благодаря ярким побрякушкам на мониторах, фотографиям на столах и разным степеням беспорядка. Более трехсот журналистов трудились на отдел новостей; многие из них делили один стол на двоих, работая посменно. Некоторые привилегированные ветераны являлись единоличными владельцами своих рабочих мест, и среди таких был, конечно, Джейк. Для нович-ка это помещение представлялось запутанным, безвыходным лабиринтом. Войти сюда было намного легче, чем выйти, а найти нужного человека представлялось настоящим подвигом. Для Джейка же все эти закоулки были как дом родной.

Он прошел по коридору мимо кабинетов членов редколлегии, которым единственным на всем этаже полагались отдельные офисы. Простые смертные работали в окружении коллег, сидящих в полутора метрах справа и слева, в метре спереди и в двух — сзади через проход. Идя по этому лабиринту к своему столу, Джейк миновал Сета Гарпера, обозревателя, автора персональной колонки и обладателя персональной кабинки. Конечно, «персональной» она могла считаться с большой натяжкой. Это не был отдельный кабинет, как у редакторов, но перегородки возвышались над его столом не на полметра, как у других, а на целых полтора, и не с двух сторон, а с трех. Кроме того, кабинка находилась не в глубине лабиринта, а с краю. Гарпер сидел ко всем спиной и делал вид, что у него отдельный кабинет; так легче было отключаться от непрерывного шума. Джейк улыбнулся, заметив у Сета в ушах зеленые поролоновые затычки, подобные тем, что украшали монстра в фильме «Франкенштейн». Сам Джейк к этой отчаянной мере прибегал крайне редко, но Гарпера, видимо, сроки поджимали, и он пытался абстрагироваться от внешнего мира. Это напряженное состояние было Джейку хорошо знакомо.

Пять лет назад «Трибьюн» пожаловала Джейку персональную кабинку, но он протянул в ней только полтора месяца и запросился обратно в упорядоченный хаос центральной части отдела. Он осознал, что происходящая вокруг возня служила неисчерпаемым источником сил и энергии. Непрерывное движение будило от застойной дремы, бодрило, увлекало за собой. Именно сюда стекались последние сенсации, поэтому Джейк всегда держал руку на пульсе, всегда знал, под какими заголовками выйдет вечерний номер «Трибьюн» и какие события пройдут главными новостями в телевизионных выпусках последних известий. Доступ к оперативной информации давал ему выгодное преимущество перед

именитыми обозревателями типа Гарпера, уединившимися за перегородками персональных кабинок и не успевавшими за веяниями времени.

Джейк секунду помедлил, прежде чем свернуть в левый проход, ведущий к его рабочему столу. Через пару мгновений он увидит знакомую до мельчайших подробностей картину, которую не раз вспоминал, лежа на больничной койке. Сразу за поворотом будет его кабинка. Напротив него, по другую сторону низенькой перегородки, сидит Джерри, ходячий словарь синонимов, всегда готовый подсказать Джейку нужное словцо, никак не приходя-щее в голову. Справа от Джейка — Сэнди. Задняя стенка ее компьютера находится на расстоянии вытянутой руки, поэтому Джейку всегда нелегко устоять перед искушением время от времени шевелить проводки, ведущие к монитору, и пугать ее безвозвратной пропажей всех файлов. Сэнди — это бесценный источник разнообразной полезной информации; одна из самых толстых папок на столе Джейка подписана: «Сэнди: идеи для колонки».