Убийство номер двадцать

Теперь Адам крепко зажмуривается, стремясь прогнать эти видения прочь. Ни к чему сейчас думать об этом. Ее уже нет. Игл тоже больше нет. Он мягко проводит ладонью по предплечью, чтобы успокоиться. Порезы противно пульсируют и жгутся, но сейчас там только бинты и наспех наложенные пластыри «Стери-Стрип», стягивающие края ран.

Адам бросает взгляд на сидящего за рулем Джейми. Лицо у того застыло и почти ничего не выражает. Трудно представить, какие чувства он сейчас испытывает. То, что Джейми удалось спасти его, а сам Адам так и не смог найти Пиппу, тяжелым грузом лежит на душе.

Опять кружится голова, и он, поднеся бутылку к губам, делает еще один глоток. У него есть вода, глюкоза в виде завалявшегося в машине батончика «Марс», так что нет нужды вводить жизненно важные питательные вещества при помощи… При помощи…

Он чувствует на себе теплую руку – это Ромилли, которая сидит рядом с ним. Адам поворачивается к ней, и она улыбается.

– Я уже думала, что потеряла тебя, – шепчет она.

– Для этого нужно нечто большее, чем какая-то психопатка, – отвечает он, и Ромилли наклоняется и целует его.

Адам откидывается на спинку сиденья и опускает боковое стекло, чтобы зимний воздух дул ему прямо в лицо. За окном легкий морозец, и холод вдыхает в него жизнь. Сейчас он наслаждается даже светом уличных фонарей за окнами машины, яркими мазками мелькающих на фоне ночного неба.

Он здесь. Он жив. А убийца надежно сидит за решеткой.

ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ

ВОСКРЕСЕНЬЕ

Глава 73

Адам лежит в своей старой спальне, в доме Ромилли. Из соседней гостевой комнаты доносится успокаивающе громкий храп Джейми; сквозь щель в занавесках просачивается тусклый утренний свет. Начинается новый день. Ему нравится ощущение, которое это с собой приносит, – обещания чего-то хорошего. Надежды.

Он слышит на лестнице шаги Ромилли, затем дверь открывается, и она входит, балансируя подносом в руках.

– Чтоб больше я от тебя всякой фигни не слышала! – говорит она, ставя его на матрас. – Тебе нужны человеческая еда и вода.

Адам медленно приподнимается, чувствуя, как натягиваются порезы на руках, болезненно пульсируя при каждом движении. Прошлым вечером, после столь необходимой ванны и переодевания в чистое, Ромилли заклеила их новыми стягивающими пластырями и забинтовала, обойдясь без единой иголки. Обезболивающее и медицинский клей. Стиснутые зубы.

После этого, не без помощи пары таблеток, он за считаные секунды уснул. Темным сном без сновидений – просто на двенадцать часов провалился в никуда, чему сейчас очень рад. Хотя с утра все болит – мышцы, слишком долго пробывшие в напряжении, так и не успели до конца расслабиться.

Адам откидывается на подушку, и Ромилли передает ему теплую миску с овсянкой. Безвкусная каша – это единственное, что он сейчас способен переварить; события вчерашнего дня до сих пор отыгрываются слабостью и тошнотой.

Он медленно ест, чувствуя на себе ее взгляд. Припоминает недавний вечер, затравленные глаза Джейми. Вчерашние события так и не удается выбросить из головы. Ромилли пыталась убедить их обоих обратиться за медицинской помощью. Физически с Джейми все было в порядке, а Адам упорно отказывался кого бы то ни было к себе подпускать. Что же касается душевных ран, то он понимает, что у обоих затянутся они очень не скоро.

Джейми рассказал ему, что случилось с Маршем, и они молча ждали новостей. Вскоре пришло известие: Марш умер. Слишком большая потеря крови – вошедший в спину нож задел сердце. Прямо на месте сделать ничего не удалось, а к тому времени, когда его довезли до больницы, было уже слишком поздно. Всех уже уведомили, в том числе и его родных: старший суперинтендант детективной службы Джон Марш мертв. Убит при исполнении служебных обязанностей.

Адам долго смотрел на официальное уведомление, отправленное на его телефон. Несмотря на все, что босс сделал для него – несмотря на его непоколебимую поддержку, наставничество и, в конце концов, дружбу, – он даже не знал, что того зовут Джон.

И Адам знает, что еще многое предстоит сделать. Мэгги, которой предъявили обвинение во множественных убийствах, содержалась под стражей, и в понедельник ей предстояло предстать перед городским судом. Дело против нее было составлено по всем требованиям закона – собраны вещественные доказательства, проведена оценка психического здоровья, проведены все необходимые допросы. Но не им самим – теперь он потерпевший. И его собственные показания еще только предстоит документально зафиксировать и приобщить к делу.

– Ты пойдешь? – тихо спрашивает Ромилли, прерывая ход его мыслей. Адам смотрит на нее и отставляет миску в сторону – аппетит сразу пропал. Еще вчера вечером поступил запрос: доктор Элайджа Коул хочет его видеть. Только его. С глазу на глаз.