Убийство русалки

Ханс Кристиан все время боялся, что его обнаружат. Узнают. Все то, чего он так отчаянно добивался всю свою жизнь — узнавание и известность, — сейчас было тем, что он хотел меньше всего. Может, это поэтому он чувствовал какую-то пустоту. Почти одиночество. Он хотел чаю, и у него даже были на него деньги, и он мог бы просто сидеть и держаться за чашку. Он повернулся и встретился взглядом с женщиной, косившейся на него сзади. Она уже хотела заказать чаю у полового. Красивая и элегантная девушка, с немного жестким взглядом, а у кого он мягкий в этом городе? Она одна из лучших дочек города, но все же ей не стоило сидеть одной. Большинство женщин ее возраста никогда бы не смогли пить чай в одиночестве, а не в сопровождении жениха, мужа или отца, а иначе могут подумать, что она ищет мужчину или находится в отчаянном положении. Им не так повезло, как мужчинам. Мужчины могут спокойно сидеть в одиночестве, может, даже читать газету или разглядывать прохожих на улице, но Хансу Кристиану сейчас хотелось бы быть в компании, лучше с Эдвардом или Ёрстедом. Или Молли, раз уж на то пошло. Да, чашка чая не помешала бы. Во рту у него сухо и в горле тоже. Помимо куска черствого хлеба, который Саломина где-то откопала сегодня утром, он ничего не ел уже несколько дней.

Дверь открылась. Это была Молли, которая очень спешила. Как раздраженная кляча. Но все же симпатичная, подумал он.

— Я его получила. Смотри, Ханс Кристиан, — сказала она, садясь рядом.

Она положила перед ним бумагу. Бумагу о приеме. Он изучил ее под пристальным взглядом Молли с другой стороны стола. Он гордится за нее, помня, как его самого пригласили к Коллинам на ужин после того, как они в первый раз встретились в Королевском театре.

— Что здесь написано? — спросила Молли.

Он начисто забыл, что она не умела читать. У этого были и свои преимущества, например, когда нужно придать особое значение немного скучной бумаге о найме. Он прокашлялся, посмотрел на несколько предложений, ряд скучных фактов, имя, которое даже не ее собственное, что ее имеют право наказать телесно, если она совершит промашку, и даже казнить, если того пожелает король.

— Что с тобой? Ты забыл, как читать? — спросила Молли.

— Я боюсь прочитать это тебе, ты слишком высоко поднялась, — ответил он. Люди не любят ждать, им приходится выпрашивать, чтобы им рассказали историю. До этого момента он доказывал противоположное, и он сам выпрашивал разрешение что-то кому-то рассказать.

— Ты сам сейчас заносишься, читай же это, или дела у тебя пойдут еще хуже, — шепнула Молли и сжала кулак, наполовину закрытый рукавом шерстяной кофты.

— Отлично, экономка пишет о тебе… что у тебя есть все качества, которые ценит Помазанник Божий. Вряд ли решающим аргументом стала природная красота, которая идеально подходит для принцесс, и целых шесть аленов талантов.

— Шесть аленов?

— Ну здесь так написано, — объяснил он.

— А сколько у человека их может быть вообще? — спросила Молли и принялась в сомнении кусать ногти.

— Семь.

— А у тебя сколько?

— К сожалению, только три.

— Шесть аленов талантов. Где написано про таланты? — спросила она.

Ханс Кристиан немного отодвинул в сторону изящный фарфор и стал изучать слова «наказывается по решению Магистрата» посреди страницы.

— Когда ты начинаешь? — спросил он, оттолкнув бумаги в сторону, пока Молли вдруг не научилась читать.

— Я начну в тот самый день, — ответила она. — Сегодня. Они собираются подготовить особенный праздник. Маскарад. Вот почему они наняли новых горничных и поварих.

— А ты ее видела? Ту, которую мы ищем?

Молли покачала головой.

— Нет еще.

— А что с принцессой? Она там была? — спросил Ханс Кристиан.

— Да, но я точно увижусь с ней сегодня, — продолжила Молли. За изрядное время она рассказала о замке и об экономке, и о той болтовне, которую ей удалось подслушать, когда ей показывали кухню. Ханс Кристиан был весьма удивлен, понимая, что ей и правда удалось проникнуть в замок. Что она имела такое твердое намерение узнать правду, находясь рядом с лучшими семьями страны, чтобы найти убийцу. И спасти его от плахи.

— А теперь, раз уж мы здесь, давай выпьем чаю, — сказала Молли. Она была в салоне всего один раз, много лет назад, с пожилым посетителем, ведь только так она и могла сюда попасть.

Ханс Кристиан собирался что-то сказать. Объяснить ей, что ему приходится экономить.

— Спокойно, я заплачу, — сказала она, подозвав подавальщицу. — Я заняла немного денег у Саломины. А тебе не стоит этого и начинать, ни с мужчинами, ни с женщинами.

Вскоре после этого половой принялсся разливать им чай. Тонкий пар поднимался от танцующего основания чашки, раскрашенной узором в виде ракушек. Молли ждала, пока он уйдет. Тогда она сможет наполнить чайную ложку и влить в себя чай, как жидкий суп.

— Ик, — воскликнула она. — Кисловато. Не понимаю, что люди находят в этом хорошего.

— Попробуй добавить немного сахара, — предложил Ханс Кристиан. — Он, конечно же, входит в цену. — Он покосился на пару серьезных господ, которые вошли в двери и сели в заднем углу салона.