Убийство у камина

Мирта жила в квартире в особняке.. Ей было двадцать шесть лет, и она была старшей из внучек госпожи Паулы Сайс. Это было все, что Герберт знал о ней; ее номер телефона, он получил без труда. Он позвонил ей и спросил, Может ли он прийти к ней на следующий день. Он передумал ей представляться инспектором из налоговой и сказал ей, что является репортером представляет газету, и, поскольку умерла Милана Шлаун которая работала у Миссис Паулы -ее бабушки, его газета намеревалась опубликовать материал связанный с убийством. У Марты сначала был слишком серьезный голос, для молодой девушки, это был хриплый, резкий, почти мужской голос. Она сказала, что была бы рада принять его, но он должен знать, что воспоминания о ее бабушке были очень размыты.-ей было слишком мало лет. Он успокоил ее, сказав ей, что ему просто нужно несколько впечатлений из воспоминаний ее детства, чтобы оживить статью.

Мирта Сайс открыла дверь с такой быстротой, что Герберт заподозрил, что она ждала его за дверью. Вид его удивил ее, потому что память его сохранила образ брата, и потому он ждал кого-то, высокого и смуглого, с такими же гармоничными чертами, как он. Кроме того, Герберт также видел фотографию бабушки, и хотя это было морщинистое обезображенное старостью лицо, оно все еще сохраняло следы какой-то красавицы и сохраняло сходство с Форитоном. У хозяйки квартиры было, однако, непривлекательное лицо с выдающимися чертами, испорченный цвет лица и большая, заметная челюсть. Она была одета в темно-синее платье, купленное в универмаге, и, хотя она была тучной, у нее была хорошая фигура.

– Мистер Боун?

Герберт был очень доволен придуманным фальшивым именем. Он изобразил вежливую улыбку.

– Очень приятно, Миссис Сайс.

Она провела его в гостиную, обставленную очень скромно.. Чарльз не мог не сравнить его с библиотекой Форитона, это еще больше говорило о тайне денег Форитона.. В этой комнате не было ни книг, ни цветов, и единственными украшениями были полдюжины фотографий в рамке светловолосой девушки и ребенка. Она проследила взглядом своего посетителя на портрет той самой молодой женщины, который висел на стене, над камином.

– Это моя сестра, – сказала она. Ее уродливое лицо исказилось, и она улыбнулся. Пока она говорила, сквозь тонкую стену, доносившуюся из соседней комнаты, послышался слабый визг и шепот. Сейчас она в моей спальне, меняет подгузники ребенку. Она приходит каждое субботнее утро.

Чарльз задавался вопросом, Что бы Мирта сделала в первую очередь, чтобы заработать на жизнь. Она стала машинисткой? Офисным работником? У нее был вид, как будто она всегда жила в нищете. Мебель была выкрашена в яркие тона и казалась дешевой и не очень солидной. Перед очагом стоял ковер, сотканный из шерсти. В ее жизни не так много было радости:

– Присаживайтесь, пожалуйста, – сказала Мирта. Какая большая разница, просто огромная пропасть – подумал Герберт, – между сладострастными черными кожаными сиденьями брата Форитона и маленьким оранжевым креслом, на котором он занял место». Наверху доносился шум пылесоса, смешанный с музыкой и было непонятно откуда слышится эта музыка..

– Что вы хотите, чтобы я вам рассказала?

На каминной полке лежала пачка сигарет. Она взяла одну и предложила другую ему. Он жестом отказался.

– Во-первых, все, что вы помните о своей бабушке. – Я мало, что помню о ней, как уже говорила по телефону. Она говорила резко и грубо. Мы пару раз ходили с ней на чай. Она жила в большом, грязном доме, помню, я боялась идти одна в ванную. Служанка проводила меня. Он издал хриплый, бессмысленный смех; действительно нужно было приложить усилия, чтобы представить, что этой женщине всего двадцать шесть лет. Я ни разу не видела Даниэла, если вы об этом хотите знать. Мы иногда играли с девочкой, которая жила через дорогу. Думаю, это была его дочь.. Однажды я спросил о ней, но моя бабушка сказала мне, что она не ровня нам- не нашего класса, и мы не должны играть с ней.

Герберт сжал кулаки. Внезапно он почувствовал отчаянное желание, чтобы Шерр была рядом с ним, отчасти для него, а отчасти для того, чтобы поставить ее перед той девушкой, которую они учили испытывать к ней презрение.

Дверь открылась, и вошла молодая женщина с фотографии. Мирта тут же встала и взяла ребенка у сестры на руки. Герберт мало что знал о детях, но подумал, что ему должно быть около полугода. – Это мистер Боуман, дорогая. Это моя сестра, Сюзанна Сайс.

Сюзанна была всего на год младше сестры, но выглядела не старше восемнадцати. Она была маленькой и худой, с румяным цветом лица и огромными голубыми глазами. Чарльз подумал, что она похожа на зайчика. Волосы у нее были рыжеватые, с золотыми отблесками.

Форитон был смуглым и темноглазым, у Мирты были каштановые волосы и карие глаза. Никто из троих не был похож друг на друга. «Генетика выходит за рамки того, что видно невооруженным глазом», – подумал Герберт.