Убийство в колледже

Кратко как только мог Эмброуз рассказал ему о визите Финмера в комнаты Хенлоу и пересказал свой разговор с художником Гастингсом. Главный инспектор слушал молча, но те, кто хорошо его знал, могли бы заметить на его лице легкую добродушную улыбку, которая свидетельствовала о глубокой заинтересованности.

— Вот так, — закончил Эмброуз. — Я был бы рад услышать ваше мнение.

— Что думает на этот счет ваш суперинтендант? — резко спросил Фергюсон.

— Вместе с главным констеблем за кандидатуру Финмера. Они очень хотят его поймать.

— Хм! Вполне естественно. В любом случае вам нужно присмотреть за этим типом.

— Знаю. Если бы он был дома, мы бы его непременно задержали.

— Да. Но вы всегда можете его забрать — у нас же есть экстрадиция. Вы хотите услышать мое неофициальное мнение? Хорошо. Я разделю его на «за» и «против». С одной стороны — вспыльчивый человек внезапно встречает того, кто встал у него на пути: спор — внезапный приступ ярости — удар подвернувшимся под руку оружием — стремительный побег с места преступления. Но вот только все остальное не сходится. Есть одно большое «против» — его поход к художнику и их разговор о визите к Хенлоу, встрече с Хаттоном и выковыривании конкретным ножом канцелярских кнопок. Только полнейший дурак завел бы подобную беседу. Полагаю, — продолжил он, внезапно наклонившись вперед, — вы точно уверены, что Хаттона зарезали именно тем ножом? Что говорит об этом врач?

— Он очень четкий и осторожный человек, — ответил Эмброуз, — и отказывается говорить что-либо свыше того, что рана была нанесена колким режущим инструментом и что этим инструментом предположительно мог быть тот нож.

— Что заставляет его сомневаться?

— Он говорит, что ширина пореза немного больше ширины лезвия, но что это вполне могло быть вызвано неосторожным движением вбок в момент нанесения удара, но он не может этого утверждать.

— Понятно. Ладно, оставим это. Давайте лучше попробуем трезво проследить и обдумать действия Финмера. Если он действительно совершил это преступление, доказать это будет весьма сложно. У вас только один свидетель, и видел он подозреваемого лишь мгновение и мимоходом. Вторая и последняя улика — это разговор Финмера с художником, но нельзя полностью полагаться на него, ведь парень мог и солгать. Не думаю, что у вас достаточно оснований для экстрадиции, но в то же время разумно было бы поймать Финмера как можно раньше, точно не дожидаясь его приезда в Англию. Допустим он невиновен, но вы утверждаете, что в таком случае он бы вышел на связь. Не подходит. Сквайр уехал до того, как новость попала в газеты, а он, как нам известно, едет на материк. Так что вполне вероятно, что он даже не читал английских новостей. Вы сказали, он сначала собирался у Париж и упомянул, что возможно после отправится в Эвиан-ле-Бан?

— Да.

— Так что нет причин сомневаться в его словах, если он невиновен, верно? Теперь вот что: так получилось, что я знаком с районным commissaire[9]— оказал ему однажды хорошую услугу во время решения одного из дел. Я позвоню и попрошу уведомить меня, если Финмер объявится на его территории — ему в любом случае придется зарегестрироваться при въезде в отель. Это сэкономит ваши силы и время. Затем вам нужно будет поехать в Эвиан-ле-Бан — думаю, вы согласуете это с вашим супером?

— Легко.

— Отлично! Как только мне что-нибудь станет известно, я вам позвоню в Эксбридж.

— Огромное спасибо.

— Не стоит. И еще кое-что (хотя готов смело предположить, что вы уже об этом и сами думали): если Финмер не тот, кого вы ищите, то все, что могу сказать, — вы имеете дело с чертовски умным парнем!

Глава X

Вымотанный долгой поездкой в поезде сержант-детектив Эмброуз вышел на станции Эвиан-ле-Бан и сразу же направился в полицейское бюро.

Там он нашел комиссара. Это был тучный и неповоротливый, но крайне добродушный чиновник с проникновенными темными глазами, глубина которых сразу же покоряла и моментально отбрасывала у всякого входящего ложное впечатление о его лености. Commissaire оторвал свой взгляд от рабочего стола:

— Ах! — сказал он. — Мой добрый друг мсье Фергюсон предупреждал меня о вашем скором приезде. Присаживайтесь, мсье. Говорите по-французски? Прекрасно! Тем лучше будем понимать друг друга.

Мужчины обменялись парой теплых слов и перешли к делу.

— Мсье Финмер, да! Вы можете найти его в «Lion d’Or» — отель напротив реки, прямо на набережной. Мы наблюдали за ним с самого его приезда, но, сами понимаете, без каких-либо формальностей. Вы же пришли сюда не за профессиональной помощью, не так ли?

— Нет, мсье. Но я вам очень признателен за отзывчивость и оперативность.

— Ба! Не стоит! Для меня большая радость быть полезным мсье Фергюсону и вам в его лице. Но сейчас моя крохотная роль в вашем деле подходит к концу: оставляю его вам, мсье, делайте то, что считаете нужным. Но только никого не арестовывать!

— Понимаю, мсье комиссар. Я приехал лишь за тем, чтобы попросить его подписать заявление и, если он согласится, вернуться со мной в Англию.

Комиссар почесал свой нос и засмеялся: