Убийство в лабиринте

— Ваше имя широко известно в столице, господин. Чем же я обязан чести удостоиться вашего визита? Не думаю, что вы пришли меня арестовывать. Вы предоставили бы сделать это своим подручным.

— А что заставляет вас думать, что вас могли бы арестовать? — поинтересовался судья.

У сдвинул тюрбан со лба.

— Прошу извинить меня, господин, что опускаю все предварительные вежливости. Давайте побережем время, и ваше, и мое. Сегодня утром распространилось известие, что генерала Дина убили. Впрочем, этот лицемерный негодяй получил то, что заслуживал. И теперь его никчемный сынок распространяет слухи о том, будто я, сын главнокомандующего У, известного всем заклятого врага генерала, собирался его убить. Молодой Дин уже более месяца крутится поблизости, рассчитывая выудить про меня информацию у хозяина этой лавки и одновременно распространяя разные гнусные нелепицы. Не сомневаюсь, что сейчас молодой Дин обвиняет меня в убийстве своего отца. Любой другой судья немедленно послал бы стражников, чтобы меня арестовать. Но о вас, господин, идет слава необычайно проницательного человека. Поэтому вы решили явиться сюда лично и посмотреть, что я собой представляю.

Слушая это бесцеремонное заявление, советник Хун почувствовал, как он начинает закипать от гнева. Наконец он взорвался:

— Ваша честь, непочтительность этого щенка невыносима!

Судья Ди остановил его поднятием руки и с легкой улыбкой сказал:

— Мы с господином У прекрасно понимаем друг друга, советник. Я нахожу нашу беседу весьма освежающей.

Когда советник снова сел, судья продолжил:

— Вы правы, мой друг. Я буду столь же прямолинеен. Почему вы, сын известного военачальника при Военном ведомстве, поселились совсем один в этом захолустье?

У Фэн окинул взглядом висящие на стенах картины.

— Пять лет назад, — ответил он, — я сдал экзамены на низшую степень кандидата. После этого, к огорчению моего отца, решил бросить учебу и посвятить себя живописи. В столице я учился у двух прославленных мастеров, но их манера письма меня не устраивала. Два года назад мне повстречался монах, прибывший к нам из Хотана — страны, расположенной далеко на западе и приносящей нам дань. Этот человек показал мне свои рисунки, выполненные яркими красками, в которых ощущалась жизнь. И я понял, что китайские художники должны опробовать этот стиль, чтобы обновить наше национальное искусство. Я подумал, что могу стать первопроходцем, и решил сам отправиться в Хотан.

— Лично я, — сухо заметил судья, — считаю наше искусство безупречным, и мне непонятно, чему иноземные варвары могли бы нас научить. Но я не претендую на роль знатока в этом вопросе. Продолжайте.

— И тогда я выклянчил у моего доброго отца денег на дорогу. Он согласился меня отпустить, надеясь, что моя блажь со временем пройдет и что когда-нибудь я стану нормальным чиновником. Еще два года назад дорога в западные земли вела через Ланьфан. Поэтому я и прибыл сюда. Потом я обнаружил, что этого пути более не существует, остался только северный. Сейчас равнины к западу от города заполонены уйгурскими ордами, людьми, которым неведомы искусство или культура.

— В таком случае, — прервал его судья, — почему вы сразу не покинули этот округ и не направились на север к цели своего путешествия?

Молодой человек улыбнулся.

— Мне трудно это вам объяснить, господин. Я человек ленивый и непредсказуемый. Почему-то я почувствовал себя в Ланьфане уютно и решил некоторое время тут поработать. Кроме прочего, мне приглянулся этот дом. Я большой любитель вина, и мне нравится получать его там, где я живу. У хозяина необыкновенное чутье на хорошее вино, а выбор не хуже, чем в лучших столичных лавках. И я решил остаться здесь.

Судья оставил рассказ У без комментариев и сказал:

— Теперь у меня второй вопрос. Где вы были вчера вечером? Скажем, между первой и третьей стражами.

— Здесь! — не раздумывая, ответил юноша.

— У вас есть свидетель, который мог бы это подтвердить?

У огорченно покачал головой.

— Нет, — ответил он. — Дело в том, что я не знал, что в ту ночь генерала собираются убить.

Судья Ди подошел к лестнице и окликнул хозяина лавки. Когда у подножия лестницы появилось его круглое лицо, судья спросил хозяина:

— Мы никак не можем уладить дружеский спор. Вы не заметили, выходил ли господин У вчера вечером из дома?

Тот почесал затылок.

— Мне очень жаль, но ничем не могу помочь вам, господин. Вчера вечером здесь было так много клиентов… Я действительно не припомню, выходил господин У из дома или нет.

Отпустив хозяина, судья Ди некоторое время поглаживал бороду, потом сказал:

— По словам кандидата Дина, вы наняли людей шпионить за его домом.

У вскипел.

— Какая чудовищная ложь! — воскликнул он. — Мне нет никакого дела до этого самозваного генерала! Я бы и гроша не потратил, чтобы узнать, чем он занимается!

— В чем ваш отец обвинял генерала Дина? — спросил судья Ди.

Лицо У стало серьезным.