Убить Саламандру

— Сначала эти события — в Эрмитаже и на Эйфелевой башне — никак не связывали, несмотря на то, что мужчина в Париже был из России, хоть и не из Санкт-Петербурга, а из Тюмени. Однако вскоре, буквально через две недели, в середине сентября, произошёл третий случай. Пожилая учительница из города Салоники, что в Греции, напала на своих учеников, разбивая им головы об парты и протыкая указкой.

Анке снова стало плохо, но она заставила себя слушать. Ей нужно было узнать, что произошло, пока она была без сознания.

— Её обездвижил охранник, прибежавший в класс сразу после начала криков. Он спас оставшихся учеников, но семеро в тот день погибли. Считая и саму учительницу, скончавшуюся в судорогах.

— Она тоже умерла от инсульта?

— Ты права, милая Аня! — Сергея Борисовича будто обрадовала догадливость девушки, и он поднял бокал в знак согласия с ней. — Она также скончалась от инсульта. И именно после этого случая люди встрепенулись. Как говорится: один раз — случайность, два раза — совпадение, а три раза? — он поднял вопросительный взгляд на девушку.

— Закономерность?

— Злой умысел, дорогая моя. Три раза — это уже чей-то злой умысел. За дело взялись международные организации, созвали собрания, начались совещания. Все думали, что у них полно времени до следующего подобного случая, но они ошиблись. С того сентября, пять лет назад, на Земле начался ад. Подобные помешательства начали происходить по всему миру, задевая все, даже самые маленькие страны. Практически каждый день люди из разных концов земного шара просто уходили из нашей реальности в себя и убивали всех вокруг, начиная со своих близких и родных, а после умирали сами от инсульта. Это были взрослые и дети, мужчины и женщины, всех рас, вероисповеданий и национальности. Проблема задела каждого. И распространялась она как эпидемия, только без симптомов и каких-либо предпосылок.

Прервавшись, Сергей Борисович выверенным движением отпил из бокала, изящно промокнув губы. Будто он давал интервью на камеру, отвечая на бытовые вопросы о состоянии города. В одной руке он крутил фужер, другой беспрестанно поглаживал шёлковый платок, лежащий рядом.

— Самым страшным было то, что большинство случаев происходило при скоплении людей, что усугублялось последующей давкой, как было в Эрмитаже, и невозможностью сразу обезвредить преступника. Никакие проверки, собаки, металлодетекторы не помогали — преступником мог оказаться любой. И тогда люди перестали собираться толпами. Отменили концерты, многих перевели на удалённую работу и обучение. Но люди ещё передвигались: путешествовали, перемещались между странами. Пока в конце октября на Москву не упал авиалайнер, унеся с собой жизни не только пассажиров, но и жителей домов, на которые приземлился самолёт. Расследование даже не смогло указать на виновного: пассажира или члена экипажа. Постоянные автомобильные аварии, сход поездов с рельсов — и вот уже все не только сидят по домам, но даже не рискуют передвигаться. После случая с воздушным судном Россия, а за ней и другие страны закрыли своё воздушное пространство для перелётов, а к декабрю объявили военное положение, когда число жертв по всему миру достигло десяток тысяч. Казалось бы, не так много, но каждый день количество жертв увеличивалось, а никто так и не мог понять, кто сломается на этот раз.

— Сломается? — Анка не поняла последнее предложение.

— Так их начали называть в интернете — Сломанные, — объяснил великан. — Люди словно ломались изнутри. Со стороны казалось, что сознание их покинуло, оставив место лишь желанию убивать. Как тот молодой человек сегодня утром в больнице, — Сергей радостно хлопнул по столу, ведь смог привести понятный пример. Анка не разделяла его энтузиазма, но кивнула: она хорошо рассмотрела лицо нападавшего, на нём не было ни капли осознанности.

— Значит, он тоже был Сломанным?

— Да, дорогая.

— И я Сломанная?

Сергей Борисович весело хохотнул своим мыслям, наклонился к Анке вперёд и по-отечески положил ей руку на плечо.

— Не совсем. Ты особенная, Аня. Сломанная, из-за которой всё началось. Сломанная, которая выжила. И самое главное — ты Сломанная, унёсшая жизней в разы больше, чем любой другой когда-либо существовавший человек в мире.

Плечо Анки неприятно сдавило под весом огромной руки. Сергей Борисович не замечал, сколько сил прикладывал в такое простое движение. Его глаза светились, а зрачки немного подрагивали от возбуждения. Анка не разделяла этих эмоций: ничего весёлого в его словах она не видела. Кое-что в словах великана её насторожило.

— О чём вы? — нехорошее предчувствие охватило Анку с головой. — Разве после того случая в музее я не пропала на эти пять лет?

Сергей Борисович откинулся обратно на стуле, и Анка с облегчением выдохнула, когда рука ушла с её плеча вслед за ним.