Убю король и другие произведения

За неимением военного салюта, которого отныне недостоин труп капитана и который был бы виден только на шесть шагов вперед и шесть шагов назад в этой долине скорби и мундиров, мы позаботились о его вечном спасении. Да, господа, мы любим армию, нет ничего такого, чего бы мы не сделали для нее. Возможно, наш народ не слишком почитает военных, но, вдохновленный нашим примером, он охотно сражается против всех и каждого. Это развивает торговлю, в особенности нашу торговлю, и умножает наши доходы. Мы удостоили самого высокого доверия нашего юного сына Фресине, именно ему мы принародно поручили командование нашими роженосцами и вручили ленту ордена Большого Брюха через плечо, хотя по возрасту ему всего лишь тринадцать месяцев. Народ, солдаты и военные, священники, судьи, финансисты, вы тем не менее знаете, что генералы первой Империи, такие как Тюренн и Конде, одержали свои грандиозные победы, когда каждому из них было не меньше ста десяти лет. Возраст — необходимое условие военной доблести. Наши тринадцатимесячные генералы болеют всеми детскими болезнями, когда они еще хотят спать внутри засыпанных снегом пушек, но, трах-тебе-в-брюх, наш сын уже не обмочит свои штаны пушечным маслом.

Возблагодарим Господа. Мы услышим прекрасный Te Deum в нашей церкви Пресвятой Богородицы; музыку еврейских, протестантских и магометанских композиторов, таких как Мейерберлиоз, которые создают истинно прекрасную католическую музыку, поскольку доказано, что наши сыновья-священники терпеть ее не могут и понуждают композиторов-католиков работать для Олимпии и Фоли-Бержер. Порадуемся же, господа, торжеству правды и света. Убювайте, головотяпствуйте, карнайте ухи!

Весь народ (единодушно): Ясно!

Генерал Ласси: Солдаты, сабли наголо! Дирижеры, Умбер, Мейер, Бек, Мелин, Цурлинден, Мерсье, Дрюмон, Пелье, Гонс, Жюде, Ксо, Баррес, Жип, и вы, главнокомандующий нашей музыки, отбивайте в толпе такт вашими саблями и, в особенности, по головам господ Клемансо, Гойе, Кийяра, Прессансе, Рошвора, Анатоля Франса, чтобы запеть, как положено, песню о Головотяпстве!

Музыка. Занавес.

ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО

АВТОМОБИЛЬНЫЙ ПРАЗДНИК

Действующие лица

Папаша Убю, Афанор Глупыш (зимний персонаж)

Папаша Убю: Господин друг мой, благодаря тому, что вы не читаете ничего, кроме газет, ваша голова полна абсурдных идей; советую вам позаботиться о вашем мозге путем чтения нашего Альманаха или, что еще лучше, предлагаю вам пищеварительную прогулку натощак в моем Омниубюсе по маршруту «Ход событий — К потомкам».

Глупыш: Чтобы не столь резко ломать мои устоявшиеся привычки, не купить ли нам газету, Папаша Убю?

Папаша Убю: Тогда вот здесь, в киоске, с рисунками господина Форена.

Глупыш: У этих типов отвратительные физиономии. О чем это они говорят?

Папаша Убю: О наших государственных учреждениях.

Глупыш: А Форен на чьей стороне?

Папаша Убю: На стороне фуйнансов, трах-тебе-в-брюх!

Глупыш: Это мне влетит в копеечку. Лучше купить другую газету.

Папаша Убю: Тогда, господин друг мой, вот «Свисток», неразрезанный экземпляр. Эй, кучер!

Глупыш: Почему господин Каран д’Аш путешествует внутри него?

Папаша Убю: Он словно скорпион под камнем или опасная бритва в футляре, его не видно… А вот и мой Омниубюс, уже запряжен. Поехали!.. Этот треугольный монумент, господин друг мой, это церковь Сен-Жермен-де-Пре.

Глупыш: Когда я видел ее на фотографиях, я думал, что это Одеон.

Папаша Убю: Да нет, это Опера, ведь там звучит музыка.

Глупыш: В Опере музыка современная, а в Одеоне — классическая. Вы любите современную музыку, Папаша Убю?

Папаша Убю: Ох, от нее один шум в голове!

Глупыш: А композиторов вы предпочитаете современных или классических?

Папаша Убю: Это одно и то же, просто некоторые из них мертвы.

Глупыш: А как вы относитесь к возрождению древней музыки? К греческим ладам?

Папаша Убю: Да-да, я в ладах с игрой в гусек и к возрождению обедов с индюшкой…

Глупыш: Нет-нет, я про игру эрудита д’Энди. А знаете ли вы Сен-Санса, властителя душ?

Папаша Убю: Если душ — это сенсация, то она не имеет отношения к музыке, господин друг наш.

Глупыш: Что касается Рене Санса, тут вы, пожалуй, правы… А любите ли вы, Папаша Убю, поэзию?

Папаша Убю: Уверяю вас. Послушайте:

К низовьям вечности спускаются суда…

Глупыш: Кто автор этих прекрасных строк?

Папаша Убю:

Лазус… Ласурс… В уж фамилия мелькает…

Это Робер де Суза.

Глупыш: Как говорил Мольер, этого юного поэта открыли прошлогодние дневные спектакли в Одеоне.

Папаша Убю: Господин Жинисти счел подобную затею слишком прекрасной и упразднил ее.

Глупыш: Кто такой господин Жинисти?

Папаша Убю: Он — как скорпион под камнем или опасная бритва в футляре, его почти не видно. Он также руководит Одеоном.